В эту минуту я вновь проклял весь мир, а делал это почти каждый час. Я называл ее моей мышкой. Только вот где она теперь?

Уже возле кассы я открыл кошелёк: там наша фотография. Всё же я ничего не трогал с последнего дня нашего разговора. Сумма вышла весьма ироничной: 1037 рублей.

Я ненавидел число 37 и наши фотографии, которые теперь валяются под кроватью и ими любуется кот. Когда я вышел из гипермаркета, на меня вновь обрушился порыв ветра. Если до магазина я дошел за 5-7 минут, то из него шёл целую вечность. Дело было не в пакетах: дело было во мне. Медленно подбредая к дому, я сел на скамейку и уставился на свои окна. Шторы: их выбирала Она, поэтому они так прекрасны. Из подъезда вышла мамаша с ребёнком, который голосисто рассказывал стишок, что, очевидно, не нравилось невыспанной женщине. Вскоре они скрылись за поворотом. Мне казалось, что Она из моей жизни тоже вышла, словно на секунду за поворот, а как оказалось — нет, Она ушла навсегда. Правда, сил моих больше нет, я убиваю себя. Готов ли я отдать за нее жизнь? Да, но не таким путём, и это уже включился юношеский максимализм.

Я медленно и тяжко поднимался на свой этаж, вдыхая запах стен: тех, которые видели, как я курю, слышали ее звонкий смех и чувствовали на себе мой гнев после ссор. Я подошёл к своей двери. Как же хотелось открыть и увидеть там её, танцующей в фартуке у плиты с ужином!.. А ведь у неё остался ключ от моей квартиры. Она знала код от домофона, и что запасной лежит в обивке двери с левого краю: там, где порез. Открыл дверь – никого. А, нет, вот он, мой кот, который ждет меня или корм. Первое, что бросилось мне в глаза — это вино, стоявшее над сервизом. Её любимое: его мы собирались открыть на наше трёхлетие. А теперь становится понятно, что любовь не живёт три года. Не ожидая этого от себя, я начал судорожно искать телефон, который был в кармане куртки. Хотел услышать её голос, увидеть лицо, хоть мельком.