2083 год
Он любил свою работу. Несмотря на то, что большую часть времени ему приходиться сидеть в душном офисе, перебирая невзрачные бумаги, все равно любил её. Чувствовал, что в ней есть некая необходимость, что он делает услугу человечеству.
Сегодня был редкий случай, когда его оторвали от бумажной волокиты и вывели на задание. Оно состояло в простом разговоре, просто говори то, что тебе приказывают и все. Но это было далеко не так просто.
На его синем, аккуратно выглаженном костюме красовался бейдж с надписью “Инспектор №6”. За всю свою продолжительную карьеру ему так и не довелось познакомиться с номерами один, два, три, четыре и пять. Он не знал существуют ли они, та это и не особо важно, главное, что он стремиться выполнить свою работу.
В руке он держал папку с делом одного молодого человека. Там было все: фото, паспортные данные, свидетельство о рождении, школьная характеристика и даже список увлечений и друзей. Простые буквы передавали всю жизнь парня в нескольких листах, заполненных печатным текстом. Сухие, безэмоциональные слова, кости без плоти и крови, но это было достаточно чтобы он смог познать человека как самого себя. И судя по выводам впереди стоял сложный разговор.
Ему необходимо было попасть в кабинет номер двадцать семь, он находился в правом крыле здания в конце длинного и пустынного коридора. Возле необходимой ему двери стоял охранник в черной униформе, свою левую руку он держал на пистолете, заряженном дротиком со смертельной инъекцией быстродействующего яда. Этот человек был палачом, тем кто выполнит смертельный приговор. Он иногда задумывался почему эту обязанность не передать машине, ведь механизмы могут спокойно лишить жизни, их не мучает совесть, или ночные кошмары. Процессор спокойно обрабатывает информацию насколько бы мерзкой она не была. Люди же более хрупкие в этом плане существа, их разум может сломаться под наплывом многочисленных воспоминаний. «Впрочем существую люди хладнокровнее машин»,-подумал Инспектор бросив быстрый взгляд на охранника. Тот не представлял для него угрозы, но от него все равно веяло жутью.
Инспектор любил свою работу, но она не всегда приносила ему удовольствие. Были такие моменты которые он бы хотел игнорировать, отрицать, или же в конце концов забыть. “Нельзя, ибо отрицание вины не является лекарством, это простое обезболивающие которое может погубить душу и разум в большом количестве”,- слова наставника всплыли в его голове, возможно он и никогда их по-настоящему и не забывал. Казалось они будто были выжжены у него в памяти. Глубоко вздохнув Инспектор открыл дверь и переступил порог.
Кабинет внутри представлял из себя небольшую комнату, посреди которой стоял стол и два стула друг на против друга, один стул был уже занят. Люминесцентная лампа давала блеклое освещение, но этого было достаточно чтобы разглядеть лицо парня, с которым у него предстоял разговор.
На вид лет тридцать, но по данным было написано двадцать пять. Он выглядел старше своих лет, звали его Николаем Гневным. Фамилия как раз подходила на этот момент, багровые пятна негодования и протеста разлились по лицу этого молодого человека.
Инспектор еще раз тяжело вздохнул и сел на против Николая, положив перед собой папку с его личным досье.
-Здравствуйте, можете называть меня Инспектором, мне поручено рассматривать ваше дело. — Николай ничего не ответил, впрочем, ничего удивительного. Они всегда делают так, молчат, думают, что правы, что их обманывают и стараться сломить их истинную веру в правильный взгляд на жизнь. Фанатики, сколько от них проблем.
-Можете не отвечать, я буду говорить, а вы останавливать если вдруг где-то ошибусь.
Инспектор кашлянул открыл досье и начал зачитывать биографию парня.
— Николай Гневный, родился двадцать третьего апреля, две тысяча пятьдесят восьмом. Мать Елена и отец Павел, закончили школу с золотой медалью. Неплохо я скажу Ник, вы не против если я буду называть вас Ник?
-Николай! — тут же вспылил парень.
«Молодой, вспыльчивый, вероятно всего смотрит на мир как на белое и черное, добро и зло, думает что единственный знает как нужно жить ”-инспектор подумал сколько подобных людей прошло через него. Большинство из них смогли жить дальше полноценной и радостной жизнью, он надеялся, что и этот парень будет в их числе.
-Хорошо, Николай. Здесь написано, что вы поднимали протесты, разжигали ненависть против других людей.
-Неправда!
-Да? Что ж ,поведайте мне свою историю.
-Что толку? Все равно вы меня не поймете, вы угнетатели и поработители! Загнали нас простой народ в клетку, а сами там пируете на верху, верните людям их права! — Николай спешил выговорить все что держал долгое время в себе, сыпал обвинениями, что жгли его душу. “Пускай выговориться, потом с ним будет легче говорить”, -думал инспектор лишь в пол-уха слушая непрекращающейся поток обвинений и оскорблений.
Прошло несколько минут прежде, чем это закончилось.
-Что ж, когда вам стало немного легче, перейдем к сути дела. Я предлагаю вам рассказать свою историю во всех деталях, а я потом попытаюсь объяснить вам всю сложившуюся ситуацию.
-Будете промывать мне мозги?
-Ну почему так грубо нет, просто поговорим.
-Поговорим, вряд ли это будет иметь смысл.-Николай ехидно улыбнулся.-Но раз вам так надо, то можем и поговорить.
-Для начала я хотел бы знать откуда у тебя вообще появилась твое так сказать увлечение.
Николай откинулся на спинку стула и криво улыбнулся, видимо чувствовал себя хозяином положения. Он был уверен в своей правоте, верил что с ним была правда, поэтому готов был стать мучеником, принести себя в жертву своей высокой цели. “Боже, упаси нас от таких фанатиков”, -подумал Инспектор. Что-то внутри него говорило, что время будет потрачено зря, и как бы это ни было прискорбно парня вероятней всего по окончании их разговора ожидает смерть. “Кто-то должен заниматься очисткой леса”, -эта мысль не облегчала бремя, но наполняло его смыслом.
Инспектору нравилось рассматривать человеческий социум в аналогии с лесом, или другой экосистемой. Он как стая животных, например оленей. Стая растет, развивается, терпит взлеты и падения, но продолжает идти вперед по пути эволюции. Развитие — это жизнь, остановитесь в развитии, обрекаете себя на вымирание. Вот так и люди, мы растем, развиваемся, переходим с одного этапа в другой. В нашей истории случается много поворотов, хороших и плохих, таких как войны, пандемии, голод, или же наоборот культурные и технологические прорывы.
Только в каждой системе появляются слабые особи, речь даже не о физических качествах, или показателях вашего здоровья, нет. В социуме слабые особи являются распространителями зловредных идей, планов, верований. В разные времена, разные общества подвергались риску уничтожения из-за планов таких особей, примером может послужить события первой половины ХХ века.
Работой по устранению таких особей и занимался Инспектор №6. “Видит Бог, я всегда стараюсь переубедить, но иногда иначе нельзя”, -велик риск что столь долгая и тяжелая работа развалиться лишь из-за подобных людей.
-Я студент. — начал Николай, эти слова вывели Инспектора из задумчивого состояния. Мысленно он себя отругал, нельзя упускать нить разговора в столь ответственные моменты, существует вероятность пропустить слабые места убеждений оппонента, если Инкспетору с помощью дискусии удастья зацепиться за такие места, он мог бы спасти человеческую жизнь.
-Нам это известно, продолжайте. — Инспектор указал рукой на детальное досье Николая, тот кивнул и начал говорить дальше.
-У меня было задание, подготовить доклад по теме детального развития двигателей в истории.
-Для подборки материала вы отправились в библиотеку? — спросил Инспектор. Сейчас, как и ранее очень распространены компьютеры и интернет, но из-за детальной цензуры информация там ограничена, а входы в секции библиотеки посвященной исторической литературе доступен далеко не всем. Исключение как раз и представляют студенты и научные работники, как ни как, а от истории нельзя было скрыться полностью.
Часто библиотеки объединяли вокруг себя радикально настроенных студентов, что считали себя обманутыми, лишенными чего-то важного. Они изучают историю своего края, ищут как можно больше отличий от других народов, считают, что имеют право на самостоятельное развитие в качестве державы.
“Необходимо поставить вопрос о разблокировки доступа к архивам, но при этом более сильной разъяснительной работы вокруг молодежи, возможно если убрать препятствия, запретный плод перестанет их манить”, — Инспектор снова себя отчитал за расфокусировку внимания, все подобные вопросы могут подождать, сейчас необходимо работать с настоящим. Тем временем “настоящее” рассказывало свою историю.
-В библиотеке я познакомился с одной студенткой, имени её я вам конечно не скажу…
-В этом нет необходимости, продолжайте.
Николай презрительно хмыкнул и снова заговорил.
-Она познакомила меня с одной группой, которую я буду называть Х, вы не против?
-Как вашей душе угодно, итак, вы вступили в Х и что дальше?
-Эта группа открыла мне глаза, показала мне историю нашей великой нации, её героичные подвиги, её величие. — Николай, казалось, выступает на трибуне, он поднимал руки и театрально откидывал голову. Его речь казалась убедительной даже без всяких аргументов, все дело в настрое и эмоциях, которые оратор передает своим слушателям. Неудивительно, что молодые и неопытные студенты легко попадаются на такие уловки. Чего греха таить, Инспектор сам почувствовал, как по нему волнами подниматься приглушенные волны патриотической гордости, правда они тут же были подавлены сухими и холодными убеждениями.
-Они вероятно рассказывали про героев, что умирали за свое отечество?
-Да, мне поведали про таких людей…их было миллионы, и как скажите мы можем после этого наплевательски относиться к своей стране. Нет, наша страна заслужила независимость, самостоятельность от прочего мира.
“Все куда сложнее”, -Инспектор начал жалеть, что взялся за это дело. Перед ним был не просто заблудившийся в убеждениях, нет перед ним расположился самый настоящий фанатик. “Возможно еще есть шанс на спасение”, — был маленький трюк, который часто срабатывал со студентами, более взрослые люди не так сильно на него реагировали, видимо из-за эмоций и воспоминаний, что успевали забыться.
-Николай, скажите вы ходили в детсад? -вопрос был совсем не в тему, а потому озадачил парня.
-Да, а какое это имеет дело к этому?
-Скажите вы представляете нацию, которая должна проживать на территории вашей державы, цвет кожи, черты лица, одежда, традиции?
-Да.
-Как она выглядит.
-Белые, русые, наследники гордого славянского народа.
И сейчас должен был быть нанесен удар.
-Вы были общительным мальчиком в детсаде? Имели много друзей?
-Да, но к чему эти все глупые вопросы.
-Вы были знакомы с носителями желтой, черной, расы? Дружили с ними? -ответ на вопрос был хорошо известен Инспектору, даже без изучения досье Николая. Когда к власти пришло Объединённое Правительство, одним из первым указов было расселение белых, черных, желтых и прочих рас в примерно равных пропорциях. Это было сделано специально, чтобы будущее граждане с раннего возраста могли приучаться к равенству всех людей, независимо от цвета кожи, национальности и пола.
-Да.-голос Николая немного дрожал, видимо он понял к чему клониться разговор.
-Тогда вы понимаете, что в случае независимости вашей державы, большинство этих людей не попадут в число полноценных граждан, будут познавать ущемление и придирки из-за непохожести.
-Вы…вы…- Николай хотел что-то сказать, но не знал, что, потому пылал от ярости. Инспектор дал ему некоторое время подумать. Конечно, он мог пытаться дальше гнуть свою планку, пытаться сломать парня, но мало того, что это было очень рисково, так как неизвестно какие бы последствие имело, а во-вторых, ОП не одобряет таких методов. Пускай державный аппарат правит людьми с позиции силы, но он не вторгается в их духовное состояние. Наоборот, пытается его развить, выработать в людях индивидуальность. Не на уровне общин таких как страны, города и прочие. Нет, речь шла о персональной индивидуальности. Когда человек будет рассматривать себя в первую очередь с позиции личности, а не члены какой-либо общины, то и с другими будет поступать также. Для этого процесса необходима была свобода мысли, человек должен думать, понимать выбор и его альтернативы.
Как бы ужасны не были способы удержания власти ОП, от них был позитивный момент. Инспектор догадывался, что с таким положением дел правительство долго не протянет, скорее всего спустя десятилетия или два, мир снова расколется на отдельные страны. Но как бы там ни было этот урок надолго останется с человечеством. Это как с эволюцией. Возьмем пример со стаи зверей на которых постоянно охотиться один и тот же хищник, чтобы избегать постоянных смертей особи с каждым поколением адаптируются, стают более сильными и приспосабливаемыми к окружающей среде и повадкам своего охотника. Так же и с обществом, ОП канет в лету, но вряд ли человек уже будет когда-либо яростно ненавидеть себе подобного из-за внешних, культурных и прочих отличий. Сформированные множеством поколений традиции и взгляды общества более не будут причиной ненависти к себе подобному. Это однозначно стоило того.
“Несмотря на то что конец не далек, мы будем сражаться за каждую душу, каждый человеческий разум, который можно направить в правильную сторону”, -только вот Инспектор старался себе не говорить о цене ошибки. Она стояла снаружи в черной униформе.
— Это ничего не меняет, несмотря на то что ныне наши земли заняты мы все равно имеем право вернуть себе свою державу, а эти переселенцы всегда смогут вернуться на свои земли. — наконец заговорил Николай, к несчастью, ярый фанатизм у него взял верх над чувством гуманности, но Инспектор не собирался сдаваться.
-Но они уже на своих землях, многие с переселенцев родились тут.
-Их корни лежат не здесь. — Николай был в гневе, его заставили сделать тяжелый выбор, и сейчас он будет отрицать все, подпитывать свой фанатизм не смотря на никакие аргументы, чтобы не быть опозоренным. Он боялся своего решения, только отступать не собирался.
-Сколько, по-твоему, нужно поколений, чтобы человек чувствовал себя хозяином на своей земле? На самом деле это не важно, главное — это то, что ты заботишься об окружении, по-настоящему любишь его, тогда оно будет любить тебя.-Инспектор пытался говорить мягко, медленно и как можно тише, лишь так сейчас можно было достучаться до Николая, в его броне был зазор, стоит лишь только как можно сильнее надавить и тогда пойдет трещина.
-Нет, не для того наши предки проливали кровь за родную землю, чтобы её топтали какие-то приезжие, нет, это наш край, и мы отстоим его любой ценой! — Николай хотел подорваться, но механизм комнаты тут же заставил его сесть назад. Стол притянул браслеты, что находились на запястьях пленника. Такие путы были надежны и морально не сковывали порядочного гражданина, не вызывали ощущения плена в отличии от обычных наручников, как минимум пока пленник не проявит агрессию.
-Насколько хорошо ты в своем обществе изучал истории ХХ века?
-Достаточно, знаю сколько крови пролилось в то время. Она не будет забыта!
-Да-да, конечно, но хочешь интересный факт? -Николай молчал, но это не смутило Инспектора, он продолжил.-Приблизительно в средине ХХ века к власти в ущемленной и униженной стране пришел некий очень амбициозный и эксцентричный человек. Он пропагандировал примерно такие же идеи, как и ты сейчас, величие нации, освобождение от гнета и тому подобное, но в более массивных масштабах, знаешь о ком я говорю, его имя и до сих пор несет все те смерти и ужасы, что он дал миру за шесть лет войны.
-Гитлер.-прошептал Николай, по его лицу было видно, что имя ему было противно.
-Видишь мы не просто так создали Объединенное Правительство, мы создаем наследие, наследие, которое в будущем обезопасит нас от подобных личностей.
-Путем подавление воли и репрессий? -огрызнулся Николай, Инспектор понимал это последние выпады, что оставляют от себя его убеждения. “Последний рывок, необходимо быть аккуратным”.
-К сожаленью без потерь не обойтись, мы принимаем на себя роль негодяев, чтобы подарить миру лучшее будущее, мы сделаем человечество более миролюбивым.
-Ценой потери индивидуальности культур? Неужели нам нельзя было даже оставить свои языки, почему мы даже в своей стране должны говорить на интернациональном?
Инспектор никогда не любил затрагивать тему языка, как на него она была слишком раздутая в свое время. Вместо того, чтобы как можно сильнее упростить язык для более легкого общения и обучения других народов, люди пытались усложнить, сделать свой говор не похожим, понятным только им. Такой метод хорошо влияет на появление крепких связей в маленьких общинах, но в ту же очередь отделяет эти общины друг от друга, настолько что эта тема может спокойно послужить поводом к войне. Сколько крови пролилось, сколько держав развалилось из-за языка. “Пусть проклят будет день когда пала Вавилонская башня ”,-подумал Инспектор, но вместо этого сказал совсем другое.
-Да, мы уничтожаем традиции, подавляем индивидуальности общин и культур, но даруем свободу личности, независимости от подобных Гитлеров.-тему языка он не решился затронуть, видя, что на этом пути может сорваться, дать повод убеждениям Николая снова вернуться, впрочем, угроза надавить на больное место все еще так же велика. Необходимо быть чертовски аккуратным, чтобы не пробудить дремлющий фанатизм.
-Вы понимаете, что ваш план не работает?-спросил Николай.
-В смысле?-не понял Инспектор.
-Люди все так же воюют, убивают друг друга, где ваш мир? -этот выпад Инспектор ожидал давно, возможно, если ему сейчас удастся правильно ответить, то этот парень будет спасен.
-Видишь ли природа человека такова, что он не способен существовать без войны. Мы нуждаемся в ней. Стабильность и благополучие строиться на противоположностях: жизнь и смерть, свет и тьма, мир и война. Вопрос лишь в том насколько много будет конфликтов.
Возможно ты заметил, что за последние тридцать три года пускай и не обошлось без войн, но не было ни одной массовой. Даже если противостоять будут две корпорации, борьба никогда не примет больших масштабов, так как будет построена на деньгах и дележке влияния. Этого топлива недостаточно чтобы разжечь мировую войну, которая способна погубить человечество.
Война необходима, но как и любое лекарство в ограниченном количестве. -Николай не перебивал, делал вид будто ему не интересно, но по его глазам Инспектор видел, что это не так. В них появился огонек разума, понимания, но это лишь искра, необходимо раздуть пламя. Только вот меха были лишь в руках самого Николая, Инспектор мог показать дорогу, ступить человек должен сам.
-Все равно вы монстры, на ваших руках кровь множества невинных, ваши имена будут прокляты.- Николай ругался, но это были крики побежденного. Он признал поражения, пускай возможно на подсознательном уровне, но все равно это было так.
-Что ж, Николай, приятно было поговорить, на этом наша беседа окончена, но уверяю тебя -она не последняя.- Инспектор вышел в коридор и на вопросительный взгляд охранника отрицательно покачал головой.
Да на руках у Объединительного Правительства действительно много крови тех, кто не смог жить с новым строем. “Но там теперь точно не будет крови Николая Гневного”, -эта мысль согревала Инспектору душу. Давала веру в то, что они делают это все не зря.