К блинам я до сих пор испытываю особую любовь, все приставшие, на моей памяти, к сковороде блины можно посчитать на пальцах одной руки. И я сейчас не хвалюсь. Хотя… да, хвалюсь. Войдя как-то утром на кухню, я вдруг понял, что ничего кроме омлета с помидорами и свежей зеленью, макарон с тёртым сыром и свежей зеленью и пельменей со сливочным маслом и свежей зеленью, я на этой кухне не ел (если быть честным, то не так уж и давно я стал ужинать и завтракать на этой кухне). И так мне захотелось блинов, что мо́чи нет!

    Прикрыв дверь, стараясь не наделать шума, я осмотрел холодильник и обыскал кухонные шкафчики. Необходимый минимум был найден и я начал мутить тесто. И вроде бы тихим был, как мышка, но вдруг открылась дверь и посыпались упрёки, что от меня, ни днём, ни ночью покоя нет. А мне и оставалось-то разбить венчиком пару последних, самых упрямых комочков муки. Увидев кастрюльку и венчик у меня в руках, нахмурилась и поинтересовалась, что это будет. Пришлось сознаться, что мучу тесто для блинов. Что значит из чего? Молоко и яйцо из холодильника, соль со стола взял, а мука в шкафчике для круп стояла. Взлёт удивлённых бровей подсказывал, что про муку у себя на кухне она слышит в первый раз.

    Уселась, по-хозяйски закинув ногу на ногу, облокотилась на стол, подперла ладонью щёку и смотрит, очень надо сказать скептически. Что обидно! Сразу видно, дегустировать будет с пристрастием. И что-то еще такое у неё во взгляде… недоброе что ли, что я уже замечал раньше, во время совместных завтраков и ужинов, но так и не смог распознать. Поставил кастрюльку на стол, зачерпнул содержимое поварёшкой и медленно вылил назад. По густоте — самое то, но по воздушности даже не рядом. Я люблю, когда блины тоненькие, пористые с хрустящим, поджаристым обрамлением по кругу. А из того что у меня было в кастрюльке получится упругая лепёшка. Ещё раз оглядел холодильник — молоко, яйца, сыр, сливочное масло и свежая зелень, никакой, даже самой завалящей, простокваши или кефира. Ладно, лезу в шкафчик и сразу нахожу то, что надо – соду и уксус. Гашу соду, добавляю в тесто и снова быстро взбиваю. Поскольку она уже не спит, я, не стесняясь, луплю венчиком по эмалированным стенкам кастрюльки. Уровень теста поднялся, и оно стало заметно светлее. Повторяю приём с поварёшкой. В том месте, куда стекает тесто, появляется маленький пенный кратер – самое то! Дегустатор смотри на то соду, то на меня и уточняет, правильно ли она поняла, что это для того, чтобы изжоги не было. Пытаюсь взглядом передать смесь удивления и недоумения, и готовлю сковороду.