— И чего ты ревёшь? – возмущённо спросил Гиха.

Я молчу, не слушаю его. Они все враги, их не существует.

— Не существует меня, да? Ну-ну, как скажешь – он покивал головой, после чего начал говорить уже более злым, язвительным тоном. – А помнишь, как ты радовался, улыбался, когда видел её?

— Заткнись – грубо ответил я.

— Помнишь те прекрасные мгновения, проведённые с ней?

— Не начинай, прошу – продолжал отвечать я, надеясь, что Гиха замолчит.

— Ты помнишь, как она причиняла боль… ты всё помнишь… ты помнишь, как сильно хотел увидеть её, горе было настолько вильным, что душа была опустошена, впрочем, как и сейчас, так ведь?

— Не надо, прошу – уже умолял я.

— Не надо, да? Но ты же помнишь, как мы появились в твоей жизни? А ещё помнишь все те неловкие моменты? Наверняка их помнишь не только ты, все над тобой насмехаются. Абсолютно все. Они использую тебя, они плюют тебе в спину, пока ты им помогаешь, пока ты считаешь их приятелями.

— Ты просто накручиваешь – старался парировать я в заведомо проигранной битве.

— Я накручиваю? Это ты параноишь, ты накручиваешь эти глупые мысли. Они собираются в клубок, распутать который можешь только ты сам, понимаешь? Брось реветь, это не поможет. Твои шрамы останутся воспоминанием о прошлом, уроком на всю жизнь – он показал лапой на мою руку.

Если присмотреться, то можно увидеть небольшие, но многочисленные порезы, оставленные в старые времена. Сейчас руки не тянутся к ножу, ибо это не помогает, я бы даже сказал, что это зависимость, не настолько сильная, как курение или алкоголь, но не менее ужасающая, бьющая не столько по физическому, сколько по ментальному здоровью. Я взял подушку и кинул в его сторону. Параллельно с ним упало что-то ещё, но меня это уже не волновало, я просто отвернулся к стене, закрыл глаза и в итоге отключился…