Он не мог остановиться, желание наказать уродов, которые сомневались в его мечте, вынуждало долбить раскоп, несмотря на астму и боли в суставах. Пот каплей повисал на кончике носа, лопата вгрызалась в толщу глины, образуя жёлтые отвесные стены.
Андрей был одним из тех, кто оставил семью ради дела. Ради этого же дела он перевернул не одну тонну земли в этих краях. Он грезил найти нетронутый немецкий блиндаж. Андрею казалось, что находка вернёт ему родную улыбку жены, ночные разговоры о жизни, румяные утренние блины. Каждый грамм выброшенного на поверхность грунта, приближал его к моменту, который он не раз представлял, разглядывая сучки на деревянном потолке своей спальни. Взмах, и остриё с глухим стуком упёрлось во что-то твёрдое.
«Похоже на блин, — подумал Андрей. — Ниже пустота, а это верный признак. Ничего-ничего, придёт моё время и ты будешь гордиться мужем!»
Бурелом окружал место копа: повсюду валялись сучья, ветки и гнилые колоды. Он протёр лоб рукавом куртки и принялся разгребать глину. Через полчаса появился бревенчатый накат блиндажа. Уазик остался в ста метрах от поляны. Пришлось ощутить боль и одышку, чтобы протащить оборудование через древесный лом. Бензопила взвизгнула и врезалась в брёвна, запахло сосновой стружкой. Андрей сделал пропилы, пнул, и куски брёвен плюхнулись в воду.