-Не надо, Ли!!!
Наконец-то он обнял ее, плачущую, маленькую, совсем не похожую на сурового, плюющего на смерть, гонщика.
-Не надо… Все позади, Ли… Все закончилось… — шептал он в ее волосы. – Мы будем вместе, слышишь? Мы больше никогда не расстанемся! Ты понимаешь меня, Ли?
-И ты простишь меня за то, что хотела сбежать от тебя? Даже после того, как ты спел для меня, после того, как спас меня? Да?
-Я… я начинаю понимать, почему ты это сделала, — Роджер прижал ее к себе еще крепче. – Но, что бы там ни было, теперь это уже не имеет значения. Ты – это ты! Я теперь знаю правду, знаю, что ты никогда не лгала мне – фокус с Ассасином не в счет! – и я никогда, ни за что не оставлю тебя. Ни на минуту!.. Хотя, я, наверное, никогда не пойму, зачем ты так рисковала. Ведь деньги – это только деньги, Ли!.. Интересно только, ты так и собиралась оставить в тайне то, что Ассасин – это ты?
-Не знаю… — прошептала она. – Я не успела подумать о том, что будет ПОСЛЕ гонок. Я думала только о победе… И о тебе… Я лишь надеялась, что мне удастся избежать гибели… Нам надо ехать отсюда, Роджер!
Она воскликнула это так резко, что Роджер невольно вздрогнул.
-Но как? Куда???
Он держал ее как можно, крепче, страшно боясь потерять снова.
-Я не знаю… Я не помню, как все получилось… Помню лишь, как докатилась до финиша… А потом… потом я испугалась твоей реакции на мое уродство, ибо бояться твоей ревности было бы смешно – ты бы мигом понял, что никакого Ассасина, никакой измены и быть не могло. Я не хотела, что бы ты видел меня… наверное… И я ехала и ехала, и ехала все дальше и дальше… Я кружила по улицам, я кричала от боли и плакала, не в силах удержать внутри невыносимое желание обнять тебя, которое боролось с ужасом от встречи с тобой… Город… он был пуст, как и всегда в эти три дня, но… Роджер, я ощутила… я вдруг поняла, что и там, в домах, за окнами, шторами никого нет. Ни души!!! И мне стало так страшно!.. Я снова и снова носилась по одним и тем же улицам, и на них, словно бы, становилось все темнее и темнее. И вот теперь ты видишь, что случилось. Ничего нет. Никого нет, Роджер!!! Как же теперь?