Роман из двух книг “Гранд-пасьянс в кабинете Андропова” из двух книг полностью опубликован здесь – https://www.litprichal.ru/users/gp436/ либо https://www.next-portal.ru/users/grand-passianse/ ЧТЕНИЕ И СКАЧИВАНИЕ БЕСПЛАТНО.
Пророчества последнего жителя затонувшей 12 тысяч лет назад Атлантиды и слепой провидицы Златы из Югославии свелись к одному: в 1979-ом году человечество ждет Третья мировая война и полное уничтожение. Это не останавливает группу американских «ястребов» во главе с Бжезинским, намеренных сорвать «разрядку» и вернуться к «холодной войне»: они готовят безумную выходку у берегов Крыма, не осознавая, что спровоцируют ядерный кризис.
Советская разведчица Валентина Заладьева (девушка из Древнего мира, погибшая в борьбе против Рима, но получившая «дубль-два» в теле жительницы XX века) решается на отчаянную попытку ценой собственной жизни сорвать гибельную для всего мира американскую провокацию, хотя понимает, что шансы на успех близки к нулю.
Глава 34. На дороге к апокалипсису
Станко встретил Алену в аэропорту Белграда и сразу удивил ее, сообщив, что в Нови-Сад они поедут на его автомобиле.
— Ты еще молодой, но уже при машине! – поразилась девушка.
— Видишь ли, — улыбнулся Станко. – У нас с этим как-то проще. Я всего лишь немного поднапрягся, заработал, сэкономил и купил.
Выйдя из здания аэропорта в парковочную зону, они уселись в его автомобиль. Машина выехала на довольно свободную автостраду.
— Мы через Белград поедем? – спросила Алена.
— Зачем? Мы в Белграде еще побываем, и в Загребе тоже, и в Любляне, и в Дубровнике. У нас столько красивых городов, что у тебя глаза будут все время то разбегаться, то опять собираться вместе.
Алена выглянула в окно и полюбовалась ухоженными полями. Что на них росло, она разглядеть не успевала, но даже одного взгляда хватало, чтобы понять, что с сельским хозяйством в Югославии все хорошо.
«А вот у нас все иначе. Молодежь из села бежит в города, остаются только старики и алкаши. Что дальше-то будет?»
Впрочем, эти мысли сразу улетучились. Сейчас ей казалось, что все, что произошло с ней недавно – инцидент в магазине, исключение из Университета, насилие на лесной поляне, кровопотеря от гормональных таблеток и последующее нежелание жить – осталось где-то далеко в другой жизни, было лишь кошмарным сном или просмотренным кинофильмом о том, что произошло с кем-то другим.
До Нови-Сада они доехали довольно быстро. На въезде в город серб оставил машину возле универсама.
— Пошли закупаться. Мы же сегодня праздник отмечаем – твой приезд.
В торговом зале Алена испытала настоящий шок. Полки буквально ломились от множества продуктов в ярких разноцветных упаковках. И – не было очередей! Вообще не было! Лишь несколько покупателей лениво бродили по залу, разглядывая все это изобилие со скучающим видом.
— У нас бы мгновенно набежала толпа и все это смела. Почему этого не происходит здесь? У людей мало денег?
— Дело не в том, что мало денег, а в том, что все знают им счет, — пояснил Станко. – Не спешит никто с ними расставаться. Сегодня у меня все хорошо, а завтра по каким-то причинам мне бы пришлось уйти с работы. Не факт, что я быстро найду такую же, где меня все устроит и я всех устрою. Придется неопределенное время сидеть на пособии, а на него особо не разгуляешься.
Алена не поверила своим ушам:
— Какая еще безработица?! У вас же тоже социализм!
— У нас совсем другой социализм. Он не лучше и не хуже. Просто – другой.
Девушка вспомнила заводские районы Ленинграда. На проходных каждого предприятия висели огромные объявления с перечислением профессий, на которые требуются работники. Заводы даже были готовы сами обучать новичка и платить все это время зарплату, потому что при плановой экономике люди на производстве всегда нужны. А здесь наполовину рыночная экономика, нечто среднее между СССР и Западом. Ладно, любопытно будет на все это дальше посмотреть.
Вместе со Станко они набрали полную коляску всевозможной снеди, дополнив ее парой красивых бутылочек вина. После оплаты девушка-кассир поблагодарила их за посещение универсама и пригласила приходить еще.
«Видела бы это раздраженная озлобленная Люба!»
Алена также обратила внимание на то, что и покупатели неизменно говорили кассирше «Спасибо!». Ранее она такое наблюдала крайне редко.
Но все это сочетается со страхом людей потерять работу, что, судя по словам Станко – проблема весьма серьезная.
— Станко, а ты кто по убеждениям? Что тебе больше нравится: социализм или капитализм? – поинтересовалась девушка, когда они вышли из универсама и сели в машину.
— Если честно, меня эти «измы» не волнуют, — усмехнулся Станко. – У каждой из экономик есть как свои преимущества, так и недостатки. Для того, чтобы определить, какое устройство более правильное, потребуется еще как минимум столетие. А по убеждениям я – серб.
— Так это же не убеждения, а принадлежность к народу!
— А почему принадлежность к народу не может быть убеждениями? Нет, я не какая-нибудь националистическая сволочь вроде хорватских «усташей» во время Второй мировой или каких-нибудь бандеровцев, прибалтийских «айзсаргов» или «железной гвардии» в Молдавии. Но гордиться принадлежностью к своему народу я же имею право! Тем более, что у нас почему-то всегда продажное правительство, которое пытается у нас, сербов, это вытравить. Когда-нибудь вы у себя тоже это поймете и вместо разных там «измов» будут с гордостью говорить о своей принадлежности к русскому народу, объединенному своей национальной идеей.
— Странно, — задумчиво сказала Алена. – А нам все время внушают, что водораздел проходит по идеологии: «капитализм-социализм», «красные-белые», ну и так далее. А оказывается, что и другая плоскость есть.
— Еще как есть! Вот возьмем Восточную Европу. Вы со своих союзников по Варшавскому блоку и СЭВ разве что пылинки не сдуваете, за свой счет промышленность у них построили и, наверное, благодарности ждете? Фигушки! Потому что все эти страны при определенных обстоятельствах поведут себя, как конченые проститутки. Во время войны солдаты оттуда воевали против вас в составе вермахта: и чехи, и словаки, и румыны, и все прочие, включая поляков. И наши хорваты со словенцами туда же. Лишь мы, сербы, с самого начала сражались на стороне России, хоть и на своей территории. Все до одного, среди нас эсэсовцев не было. Потому что не в «измах» дело, а в мировоззрении народа. И в случае войны сегодня эти ваши «союзники» мгновенно бы разбежались, либо перескочили на ту сторону. Да и в некоторых ваших «союзных республиках» настроения такие же, сам видел, когда мы с Серго в Риге побывали. Лишь мы бы встали с русскими плечом к плечу.
— Но ведь Тито…
— Тито не серб. Да и плевать нам на него. Мы бы не стали ждать, какую позицию займет власть, с которой нам никогда не везло.
На этом их разговор о политике закончился, потому что машина подъехала к пятиэтажному панельному дому, где жил Станко.
После душа с дороги, вкусного обеда и двухчасового отдыха югослав предложил своей невесте прогуляться по городу.
Нови-Сад Алену восхитил, точнее, не весь город, а его центр. Она увидела классику готической архитектуры: разноцветные дома в два и три этажа, соборы разных конфессий, и все это великолепие дополнялось булыжными мостовыми. Перейдя по мосту через широкую реку, молодой человек и девушка вышли к подножью крепости Петервараден, к которой поднималась закрученная спиралью дорога, вымощенная теми же булыжниками и сжатая средневековыми стенами, которые иногда сменялись небольшими каменными постройками.
— Невероятно! – выдохнула Алена.
Но еще эффектнее оказалась панорама города при взгляде со смотровой площадки, на которую они попали, поднявшись наверх.
Таким вот заполненным впечатлениями оказался для Алены ее первый день в Югославии.
А на следующий день Станко повез девушку в деревню к своей тетушке – знаменитой на весь мир предсказательнице Злате. Там же он собирался представить Алену великому маэстро гипноза Зорану Гораждичу, который тоже в этот день должен был навестить Злату.
До провидицы ничем не отличался от остальных в деревне – обыкновенный скромный сельский домик с сеновалом, курами и довольно апатичной собакой. Как рассказал по пути Станко, слепой Злате вести хозяйство помогали односельчане.
Невысокая сухощавая женщина преклонного возраста узнала Станко по его шагам.
— Ты привез свою невесту? – спросила она по-русски.
Подойдя близко к Алене, Злата несколько раз провела ладонями возле ее лица, а затем одобрительно кивнула:
— Подходите вы друг другу. А ты недавно какие-то беды претерпела, зато все они уже позади и больше не повторятся.
Алена особо не удивилась. Ведь Станко мог Злате рассказать о ней раньше. Но ей было интересно, что слепая провидица скажет о ней еще. И нашла в себе решимость обратиться к ней с такой просьбой.
— Есть у тебя подруга, хорошая, верная. Вам надо друг за друга держаться.
Понятно, это про Настю. Но особой оригинальности в сказанном не было.
Между тем, пожилая женщина продолжила:
— И будет у вас еще третья. Ты с ней уже встречалась. Я вижу: вы с ней на лестничной площадке стоите, и она какую-то коробку в руках вертит, а потом ты туда руку засовываешь.
— Как?! Валя Белихина – наша с Настей подруга?! Да в жизни такого не будет! Она же вообще… черт знает что!
— А ты не спеши с выводами, девочка. Может, и не такой плохой она окажется, как ты сейчас думаешь. Какие-то странные вещи вокруг этой девушки творятся и будут твориться. Я вот смотрю вперед – там она на вид та же самая. А если вглубь заглянуть, то внутри себя это уже не она, а совсем другой человек.
— Да как же такое может быть, тетушка Злата? – удивился Станко. – И она, и одновременно – не она? Это же как в рассказе про доктора Джекила и мистера Хайда.
— Ладно, не бери в голову, — ответила Злата. – Что нам всем до нее? А вот невесту твою я обещала Зорану представить, помнишь? Так он здесь. Зоран, выходи к нам!
Когда из соседней комнаты вышел Гораждич, Алена прямо впилась в него глазами. Еще бы – это же знаменитый на весь мир мастер гипноза, о нем даже в «Науке и жизни» она читала. И вот теперь у нее появляется шанс стать его ученицей.
Выглядел же он вполне обычно, отчасти напоминал земского врача чеховских времен. Бородка, очки, добродушный взгляд.
После церемонии знакомства Зоран Гораждич, который, кстати, говорил по-русски так же прекрасно, как и Злата, выразил готовность поговорить с Аленой наедине, чтобы выяснить ее изначальную предрасположенность к тому делу, которым она захотела заняться.
Вместе с ним девушка ушла в другую комнату, а Злата и Станко пошли во двор. Вскоре оттуда раздались удары топора и треск дерева – парень колол дрова.
Разговаривал Гораждич с Аленой около часа, а потом окликнул Злату.
— Ну что? – спросила ясновидящая.
— Уникальная девушка, — ответил Зоран. – Если терпения у нее хватит, то ее ожидает большое будущее.
У Алены, которая уже научилась понимать отдельные сербские фразы, радостно ойкнуло сердце. Она поняла, что знаменитый гипнотизер готов заняться ее обучением, притом – не только из уважения к просьбе Златы. Что-то он сумел разглядеть и в ней самой. Неужели изначальные способности к такому непростому ремеслу, как гипноз?
«Как удачно начала поворачиваться моя жизнь!», — подумала она.
Во время обратного пути в Нови-Сад она пребывала в радостном возбуждении. Вечером они со Станко отметили праздничным ужином успех ее знакомства с Гораждичем.
А на следующий день жених повез ее в Белград и провел по центру города. Архитектура зданий главной улицы чем-то напоминала Невский проспект. Остатки крепости Калемегдан Алену особо не впечатлили. На обратном пути они заехали в Земун – маленький северный пригород Белграда, сохранивший старинный облик.
На следующие дни в планах у Станко стояли Загреб, Дубровник и Любляна, но вдруг в их жизнь ворвалось событие, которое изменило весь расклад.
Это был телефонный звонок. Станко сообщили, что Злата при смерти.
Оставив Алене ключи от квартиры, он умчался и вернулся домой только через сутки мрачный и подавленный. Девушка даже не встретила его главным вопросом – все было ясно и так.
Станко уселся в кресло и уставился перед собой в одну точку. Алене было знакомо это состояние. Она подошла сзади, приобняла его и сказала:
— Я очень сочувствую горю твоей семьи, но понимаешь… Рано или поздно это случается с каждым человеком.
— С каждым, но не со всеми одновременно, — непонятной фразой ответил серб.
Наступило молчание. Потом Станко, на что-то решившись, тряхнул головой и произнес:
— Все-таки не получится у нас избежать этого разговора.
— Станко, ты о чем? – спросила Алена, холодея от нехорошего предчувствия и неосознанно перебирая в голове варианты той неприятной новости, которой он ее собирается огорошить.
Но меньше всего она ожидала услышать то, что он сказал.
— Алена, я знаю те предсказания Златы, которые она больше никому не поведала. Перед смертью она их подтвердила, и это совпадает с новостями из большой политики. Короче… Мировая ядерная война. Очень скоро. Никто не уцелеет.
— Но почему?! – выкрикнула Алена. – «Разрядка» же идет! Мы с американцами теперь чуть ли не лучшие друзья! Встречи, делегации, культурные обмены, в космос вместе летаем. Мы все время о них хорошо говорим, а они – о нас.
— Это внешняя сторона. Но базы в Тебризе и Мешхеде уже строятся, а СССР готовит свой ответ. Перед восемьсот двенадцатым годом вы с Наполеоном тоже были лучшими друзьями. И с кайзером перед девятьсот четырнадцатым. Да и Гитлером перед двадцать вторым июня ничто особо беды не предвещало. Такого рода кризис развивается медленно, мало заметно, словно тучки тихо собираются на синем небе, а потом вдруг становится подобен грозе. Но в шестьдесят втором году все разрешилось мирно. Сейчас, увы, так уже не будет.
— Что тебе сказала Злата? – спросила Алена упавшим голосом.
— Все это она говорила мне и раньше. А сейчас… Она почему-то перед смертью увидела мир недалекого будущего глазами Мохаммеда Идриса, алжирца из города Сетиф.
Станко замялся и закончил:
— Но я бы не сильно хотел тебе это пересказывать в подробностях.
— Нет, ты уж давай, раз начал, — заупрямилась девушка. – И вообще, любая неопределенность хуже плохой определенности.
Без особого энтузиазма югослав начал рассказ о будущих событиях, которым предстояло наступить уже скоро.
