— Отпусти ее! — крикнул он.

— Пошел нахер отсюда! — крикнул отчим, продолжая избиение.

Парень силой оттащил урода, и, глядя на мать со сломанным носом тихо сказал родным:

— Уйдите, пожалуйста, и закройте дверь.

Мать с сестрой послушались и закрылись в комнате Мэгги.

— Что ты себе позволяешь, урод? — спросил Марк, яростно глядя на Ричарда.

Юноша промолчал. Неожиданно для него, отчим выглядел таким нечтожным… Таким… Жалким.

— Что, молчишь, выродок, язык проглотил? — Марк взял паренька за шиворот.

— Не прикасайся ко мне, — с этими словами Дайсон сломал обидчику руку. Крики боли сотрясали дом.

— Больно, сука!

— И на тебя, мудака, мама потратила семь лет жизни, — проговаривая это, Ричард все сильнее выворачивал руку мужчины, причиняя ему страдания.

Обернувшись и увидев холод в глазах юноши, мужчиной овладел ужас. Он почувствовал себя добычей, пойманной кровожадным хищником и не в состоянии ему противодействовать.

— Ответь же за все, — проговорил Ричард, ударил отчима об стол и повалил на пол.

Мужчина, не в силах что-либо предпринять, просто ждал, когда это закончится. Он не стал умолять о пощаде, понимая, что она ему не светит. Парниша достал кухонный нож и навис над жертвой.

— Хочешь что-то сказать напоследок? — спросил он.

— Катись к черту, — произнес в последний раз Марк.

Юноша усмехнулся и вонзил нож в горло обидчика, и тот умер почти мгновенно, истекая кровью. Дайсон сел рядом, рассматривая результат своих действий. Он чувствовал легкость, которую не чувствовал никогда прежде. Облегчение от того, что, наконец, освободил свою семью от постоянных скандалов и избиений, но при этом не ощущая никакого раскаяния за содеянное или страх. Он просто был доволен.