-Далее! – торжествовал дознаватель, чувствуя в себе неожиданный подъём жизненной энергии. Его неожиданно увлекла эта страшная роль. – Далее, здесь сказано, что ты – ничтожество, рассказал о короле грубую сплетню, сообщив, что он, цитирую «потерял счет своим ублюдкам».

-Это была шутка…- арестованный был уже почти  мертвецом от одного страха.

-Шутка, которую ты посмел рассказать! Шутка о короле…

-Это сплетня! Все ее повторяют! – заблудшая жертва собственного пьянства всхлипнула и натурально разрыдалась.

            Леви не вытерпел, бросился к нему, желая налить хоть воды и успокоить, но Эгл грубо окрикнул:

-Преступникам нет пощады!

-Да Луала ради! – возмутился Леви, — это просто пьяная шутка от такого же пьяного идиота! Подите в любой кабак, хоть на улице Часовщиков, хоть на Сапожной…да хоть где! Там и не такое говорят!

-А вы, Леви, так хорошо осведомлены?- поинтересовался холодным, без тени дружелюбия тоном, Эгл.

-Я? – растерялся Леви. – Я бываю в кабаках…

-И вы не доносите о таких сплетнях и оскорблениях власти? – уточнил Эгл.

-Народ всегда болтал!

-Это не болтовня. Это мятеж. Король, да будут дни его долги, никогда не должен быть унижен своими подданными. Запомните это, Леви. А ты, прекрати реветь, и подпиши протокол допроса.

-П…протокол? – бедняга перестал всхлипывать и сквозь слезы взглянул на своего мучителя. – Я же ничего…

-Ты все сказал вчера, — Эгл с железной строгостью вытащил бланк допроса и, поражаясь неожиданной твердости своей руки, набросал несколько нужных строк, в которых выставлял дело не неразумной выходкой пьяного языка, а вполне себе спланированным саботажем.