Серая фигура, что так пытается казаться цветной в этой пересыщенной красками глубине парка, медленно шагает по сухому тротуару. Она пытается выпрямить спину, пытается казаться увереннее, чем есть на самом деле, но бесконечные потоки любовных речей сбивают ее, и она горбится вновь. Она осматривается: на лавочке слева сидят прекрасного вида мужчина и женщина. Они не молоды и далеко не близки друг другу внешностью, голосом или одеждой. Но глаза с огромными черными зрачками, поглощающими солнечный цвет и красоту оппонента, сияли ярче сегодняшнего, особенно сильного весеннего солнца. Пальцы их рук переплетались между собой, будто сохраняя все то тепло, что так хотелось выплеснуть наружу, но при этом сохранить тот чувственный контакт, разгоревшийся между ними. Их сердца, невидимые печальному миру бились в унисон, и это биение чувствовалось даже несчастной фигуре, чья душа разрывалась в клочья каждый раз, наблюдая за подобным зрелищем. Да, они любили друг друга. И она любила их за эту любовь. 

Справа совсем ещё молодые парень и девушка, которых так легко было спутать с птенцами, что более эмоциональные люди, чем серая фигура, вероятно, побежали бы навстречу, со словами «Ну какие же солнечные цыплята!». Парень с черными, тяжёлыми волосами, что торчали в разные стороны, активно жестикулировал, стараясь слишком резкими движениями не задеть нежную руку улыбающейся девушки. Она была немного ниже его, ее волосы, рыжие, с оттенком колосьев пшеницы, переливались на солнце приятным хлебным оттенком. Она молчала, но ее улыбка, ее широко раскрытые глаза будто кистью водили по строгим чертам его лица. Парень, полностью завлеченный в собственный рассказ, увы, не замечал ее глубоких, влюблённых глаз, однако ж, не мог то и дело не бросать на волосы и правильно очерченные губы партнёрши быстрые, почти незаметные взгляды.