Я усовестилась. Все мы разные. Ну вот он такой, упивающийся страданием и ноющий, а я такая какая есть. Но если ему легче от разговоров, от вываливания всего этого на меня, что я, не потерплю?

–Как вы проводите своё время? – мой голос чуть потеплел. С годами я стала черствее, этого не отнять, но Абигора мне стало жаль. Ну ладно, не то, чтобы жаль, но раздражение от него прошло.

–Я? – вампир серьёзно задумался. – Ну…сначала я лежу в гробу, потом летаю немного. Потом ем. Потом летаю. Потом перекусываю стаканом крови и ложусь в гроб.

–Не думали заняться чем-то ещё? – спросила я. – Может быть, ваша пустота расширяется и поглощает вам от того, что у вас слишком много времени на самокопание? Всё прожитое уже прожито, возвращаться к нему смысла нет. да, вы потеряли семью, друзей, но вы можете завести новых.

–Я не хочу дружить с вампирами! Они все…– Абигор замолчал. Но я поняла, что он хотел сказать. Среди всех моих вампирских клиентов только Абигор страдал чем-то похожим на тоску. Другие приходящие жаловались на поглощающие амбиции, на жажду власти, на желание пить кровь или на желание похищать себе молоденьких девиц, вырабатывая у себя извращённые вкусовые привычки. Это были зрелые вампиры, пожившие в посмертии. Абигор был по их меркам молод и уже отличался от них, и страдание его было очеловеченным.

–Вы можете дружить с людьми! Или найти себе хобби другого рода, – поспешила я. – Как вам интернет?