Джеймс долго молчал, затем вновь взглянул на друга и покачал головой.

— Нет, Ирвин, ты не тронешь Санту.

— Но, сир!..

— Ты хотел знать моё решение? Теперь ты его знаешь, — продолжил Повелитель, оборвав возражения. — Мне нравится эта девочка, и я не стану её убивать.

— Не поступайте так, сир, пожалуйста! — почти с отчаянием взмолился слуга, с трудом подавляя в себе приступ ярости. — Вы всё погубите!

— Что всё, Ирвин? — Повелитель уже шёл к дверям, когда остановился и, обернувшись, как-то странно взглянул в глаза слуги: — У меня ведь нет ничего, — тихо добавил он. — Я даже не живу… — и, постояв еще немного, скрылся в дверях.

Исполнитель проводил его долгим мрачным взглядом и вернулся обратно в кресло вместо того, чтобы последовать за хозяином. Сейчас он просто был не в силах разыгрывать из себя примерного слугу. Ему нужно было время, чтобы подумать, чтобы понять, как действовать дальше… Значит, Джеймс устал… Значит, жизнь Повелителя Вселенной начала тяготить его своей неизменностью и логичностью… Что ж, это даже хуже, чем можно было предположить. И самое плохое, что протестуя сейчас против его желания что-то изменить, Ирвин лишь усугубит ситуацию и ничем ему не поможет. А значит, остается только играть по его правилам и пытаться спасти то, что еще можно спасти. Или всё потерять…

— Хорошо, будь что будет… — наконец пробормотал Ирвин и решительно направился к дверям.