В корабле горел красный свет. Лампы то разгорались, то слегка притухали, отражаясь в переборках создавали эффект горящих стен. По металлическому полу грохотали стальные подошвы штурмовиков. Из противоположного конца коридора раздались оглушающие одиночные выстрелы.
Бам! Бам! Бам! Бам!
Одновременно со звуком выстрела в нагрудной пластине десантного доспеха образовалась аккуратная идеально круглая воронка с сантиметровой кальдерой. Одна. Вторая. Третья. Четвёртая…
С другой стороны доспеха распускались рваными краями металлические розы. Расцветая, выпускали облако красной пыльцы.
Солдат грохнулся на колени, так и не выпустив винтовки из рук. Голова в тяжёлом бронированном шлеме с эмблемой Империи опустилась на грудь. Зелёная подсветка в узкой щели экрана потухла, и лишь отражала красный свет мигающих ламп.
Сервоприводы десантной брони зафиксировали мёртвое тело в скорбной коленопреклонённой позе. Казалось, имперец остановился среди боя, чтобы помолиться своему Богу.
И, будто услышав его молитвы, Бог войны вдохнул жизнь в холодный метал. Забрало шлема подсветилось красным. За плечами мёртвого бойца взревела турбина, взвыли сервоприводы суставов, и, восстав, десантник понёсся вперед по раскрашенному в адские цвета коридору.
Пули продолжали кромсать броню и превращать находящееся внутри тело в месиво из раздробленных костей и рваного мяса, но солдат неумолимо продвигался вперёд.
Привет! Пару слов обо мне: я придумываю истории. Хм... Получилось три слова. Надеюсь, вы простите мне эту вольность. Дорогие мне люди говорят, что я невыносимый болтун. Устраивайтесь поудобнее, да, да, прямо здесь, возле камина. Возьмите чашечку горячего шоколада или налейте бокал бренди. И мне, пожалуйста, тоже. Благодарю вас. За окном непогода, и нам некуда торопиться. Я расскажу вам свою новую историю.
