Архитевтис  санктипаули  кружил  над  ним. Она  словно  оберегала  сейчас  его, копошащегося  в  останках  этого  небольшого  самолета. Возможно, от  таких  же  кальмаров, нередко  появлявшихся в  этих  местах. А  он  уже  сумел  проникнуть  внутрь  узкого  поврежденного  о  воду  фюзеляжа, через  открытый  бортовой  люк  пилотируемой  роботом  автопилотом  кабины.

  Здесь  была  сама  разгадка  падения  этого  самолета  и  запись  самого полета. А  корпус  еще  не  был  покрыт  ржавчиной  и  даже  илом. Он  легко  высветился  в  полной  темноте, когда  Игорь  Соболев  навел  квазипрожектор  гермошлема  на  торчащие  вверх  вертикальные  скалы  глубокой  и  узкой  расщелины. Вспугнув  несколько  глубоководных  длинных  извивающихся черных  угрей  и  белого  длиннохвостого  и  пузатого  макруруса. Тот,  вынырнув  из  кабины  самолета  и  развевая  свой  широкий  как   плавающий  в  черной  воде  шарф  рыбий  хвост, поплыл  прочь  в  темноту.

  С  узкого  поврежденного с  изогнутыми  плоскостями  рулей  хвоста  самолет  был  облеплен  маленькими  трубчатыми  анемонами  Пахицриантус  фимбриатус. Просто  целым  слоем, которые  покрывали  хвост  самолета. А  вот  носовая  часть  была  более-менее  чистой  и  еще  нетронутой  глубоководной  фауной  океана.

  Игорь  сюда  приплыл  на  скутере, который  оставил  на  вершине  и  крае  горы  над  двумя  скальными  расщелинами. Сюда  же  за  ним  приплыл  и  Свен  Бол. Его  вызвал  сам  Игорь  Соболев  по  радиорации  со  станции.