На раздаче сегодня стоял парень из моего отряда, он вот уже пятый месяц трудится в поте лица за хорошую рекомендацию от папки. Погоняло у него Невинный, и он вправду самый безобидный из нас. Я получил щедрую порцию каши и стакан еще горячего пойла.

Три ряда столов и скамеек протягивались от входа в столовую к дальней стене, нашему отряду достались столы у окон. Мне кажется, я единственный, кто ценил эту возможность смотреть хоть куда-нибудь, кроме как на кирпичный забор в три метра высотой. Люблю наблюдать за редкими перемещениями работников нашего нешкольного заведения – подтянутые и молодые, хотя чаще потертые временем мужики средних лет обменивались рабочими новостями.

Центральное окно, раскрытое для выветривания пищевых запахов, от которых меня лично мутило чаще, чем прибавляло аппетита, позволяло вслушиваться в новости после выходного дня. Я запустил ложку в кашу, и постарался отстраниться от шума гремящей посуды, сосредотачиваясь на голосах за окном.

— К обеду прибудет новый этап. Передали, что везут троих. Подполковник сказал, одного в первый отряд, двух других во второй.

— Понятно. Передам ребятам, чтобы готовили карантинный барак. – Старший по званию направился на пункт пропуска. Дежурный же скрылся за грохнувшей стальной дверью корпуса.

Обстоятельства сегодня складывались нестандартным для понедельника образом. За второй ложкой каши я заглотил ежа, стремительно закинувшись остатками молочного месива. Сдав поскорее посуду на мойку, я сбежал из-под любопытных взглядов бугра и шестерок второго отряда. Если на голову мне пока не надели тарелку, значит, в их умах созрел план издевательств куда более изощренный. Гадать в действительности и не хотелось, меня как-то раскатывали на полу тонким слоем паштета, не оставляя живого места. И день тогда начинался примерно также, пришел этап с близнецами. Серое предосеннее небо отказывалось приветствовать меня очередным спокойным днем.

Лучшее место, где я мог скрыться до начала учебных занятий в девять часов, оставалось на первом этаже учебного корпуса. Надо было пересечь двор незамеченным, для чего я обходил здание с тыльной стороны, смотрящей в лес, и бегом проскакивал оставшийся открытый участок. По идее, из окон столовой он проглядывался при непосредственном нахождении у подоконника, за которым люди замечались только при потасовке во дворе, но рисковать не хотелось.