– Я же тебе говорила, – надо ехать. Они такие красивые и богатые, а форма, а машины, а подарки какие. Ну, где ты еще такие духи купишь! И никто, ничего не узнает, – щебетала птичка в красном шелковом платье с откровенным вырезом на высокой молодой груди.

– Будем теперь часто к ним ездить, как хорошо, что не далеко. Я уже по ним скучаю, – соглашалась птичка в голубом.

– Смотри, смотри провожать пришли.

Птички повскакивали с мест, поправляя друг другу немного растрепавшиеся волосы, на секунду по очереди торопливо заглянули в маленькое зеркальце и довольные своим отражением вылетели на перрон.

Проводница понимающе им вслед: «поторапливайтесь, пять минут до отправки».

На перроне два подтянутых, уже не молодых мужчины, в дорогих костюмах, галстуках и начищенных ботинках. Они нежно берут птичек за руки, что-то шепчут им на ухо, заставляя краснеть, целуют уголки молоденьких губ. Птички хихикают, жеманно изворачиваются, но позволяют целовать.

Протяжный гудок поезда разлучает влюбленных.

В последнюю секунду, птички влетают в вагон, раскрасневшиеся, довольные, они поправляют размазанные клювики.

Поезд старательно набирает ход, полки мягкие, удобные, окошки во всю стену, и небо и землю видно. Лучше всякого кино. Зеленая река лесов и полей разлилась за окном. Весна.

Птички затихают и погружаются в влюблено-мечтательную, романтически-настроенную нирвану. Так и едут всю дорогу с закрытыми глазами и улыбками на лице.