01.10.1941

Лагерь сильно расширили. У меня не было времени на ведение дневника последние месяцы, но теперь я запишу все эти громадные преобразования сюда.

Теперь он поделён на четыре зоны. В каждой по бараку. Они не обставлены мебелью, по сути своей это просто огромные комнаты. Только в первой зоне стоят ряды кроватей, которые были там изначально. Во второй и третьей лежит солома. В четвёртой ничего нет. Я иногда захожу в барак четвёртой зоны перед тем, как ехать домой. Там спят евреи, совершившие какие-то ужасные преступления. Они лежат вплотную друг к другу, места совсем нет. Там безумно холодно. Сейчас вообще случилось резкое похолодание, а в бараке не сильно теплее, чем на улице. Мне так грустно, когда я смотрю на этих людей. Нелюдей. Или всё-таки людей? Как же я слаб.

Я повесил в том бараке термометр, пока никто не видел. Рассчитывал, что этот доктор увидит, какая там температура и скажет, что помещение нужно утеплить, чтобы евреи подходили для его экспериментов. Он увидел, но это лишь развеселило его. Он начал проделывать различные опыты с «замораживанием» евреев. Заставлял их часами лежать в ледяной воде, пытался «заледенить». То есть в прямом смысле засунуть в лёд. Он обливал их часами водой, стоя на минусовой температуре. Засовывал в специальные контейнеры с водой. Все умирали. Мучительно умирали.

Помимо спальных бараков, есть ещё и санитарные. Там заключённые могут справить нужду. Выгребные ямы специально сделаны маленькими, чтобы им приходилось чаще очищать их. Приспособлений для этого не дают. Максимум можно найти где-нибудь ведёрко. Очень часто заключённые умирают от инфекций.