-Вот же де…

Не успел закончить фразу Андрей, как из коридора послышалось всхлипывание, не особо громкое, но отчётливо различимое, чтобы понять – это чей-то плач. Полицейский направился в сторону исходящего из тьмы панельной квартиры звука. Напарник двигался следом. Стоило лишь завернуть за угол и немного пройти вглубь коридора, как до боли знакомая вонь, которую ни с чем не спутать, резким и тошнотворным смрадом сделала такое привычное дыхание носом невозможным. Появившиеся рвотные позывы просили вернуть съеденный завтрак обратно наружу, но быстро были подавлены, стоит заметить, что далеко не в первый раз. Запах разложения, несомненно, указывал на слегка приоткрытую дверь, находящуюся в самом конце злополучного коридорчика, кажущегося не таким уж и маленьким, в сравнении с другими жилищами такого типа. Полицейские не теряя осторожности, приближались к источнику зловония. В полной тишине, плачь стих, а из-за лежащего под ногами ковра, шагов не было слышно, лишь приглушённое биение сердец. Полицейские могли только догадываться, какие сюрпризы, могут скрываться за дверным косяком. Очередной скрипучий звук, не щадящий тишину и уши всех его слышащих, раздался из проёма, ведущего в комнату. То жестокое зрелище, повергнувшее в шок двух опытных стражей порядка, повидавших на службе всякое, сложно описать. Всё помещение изнутри было оббито чёрной полиэтиленовой плёнкой, сохранившей на себе огромное количество пятен крови. Окно было заколочено, так что никакой свет не попадал внутрь комнаты,  мебели не было, стены были завешаны различными чёрными тканями, мусорными пакетами и той же пленкой, все, кроме одной. На ней находился огромный распластавшийся на всю ширину стены пласт бледной, человеческой плоти, при ближайшем рассмотрении которой становилось ясно, что это срезанная кожа с лиц, по меньшей мере, нескольких десятков людей, сшитая вместе, где-то прочными алыми нитями, а местами и вовсе, металлическими скобами.