Они приходят каждый день. Женщины о своем толкут, болтушки. Внуки сразу на меня залазят. Я делаю суровое лицо, но это не срабатывает, сорванцы требуют интересных историй, а я стараюсь, чтобы лицо не расплылось умильной гримасой. В такие минуты я всегда вспоминаю тестя, понимаю, что он испытывал по отношению к своей внучке. Жаль, что он ее теперь не видит, какая она взрослая женщина, обоих стариков нет уже. Ушли быстро, тихо, один за другим.

            Годы летят как листья с деревьев опадают. С возрастом мозг работает медленнее, восприятие времени сокращается, вот и кажется, что течение жизни ускоряется. Сорванцы выросли, скоро школу окончат. Теперь редко видимся. У них свои подростковые интересы, компьютерные игры, музыка и, конечно, девушки. Я им больше не нужен. А я теперь редко из дома выхожу, ходить тяжело стало, ноги болят. Да и ходить некуда — на пенсии уже давно, все как полагается. Коротаем с женой век затворниками, кроме телевизора уже ничего и не надо.

            Вот и жена меня покинула. Тихо ушла, во сне. Я плохо это перенес, врачи сказали нервное истощение. Но оклемался, такова жизнь, уходят близкие люди, а приходится жить дальше… Вот только что мне теперь делать одному дома?

            Еще пара лет и вот и мой черед подошел. Я чувствую, что недолго осталось. Сообщил всем родным, попрощаться. Все решили прийти, приехать, правда, не все смогли. Народу собралось много. Какая у меня все-таки большая семья. Моя семья? Ну да, несмотря на то что дети давно уже не дети, а напротив, в приличном возрасте, старшой, вон вообще с сединой, у них уже внуки, и у каждого своя отдельная жизнь, все они — моя семья. Я прожил долгую жизнь. Многое повидал, были взлеты и падения. Как у всех, наверно. Больше интересов не осталось, не манит ничего, потому и умирать не боюсь, все в этой жизни у меня было. И вот теперь, оглядываясь назад, находясь в окружении близких мне людей, могу с уверенностью сказать — я прожил очень хорошую жизнь…