Когда война переходит в затяжную фазу, переходит в столкновение отрядов двух сторон, перерождаясь в войну различных группировок и формирований, то уже сложно найти правых и виноватых. Все правы и все отстаивают человеческие ценности, безжалостно убивая врагов и просто инакомыслящих. Если ты не гражданин одной из воюющих стран, какая собственно разница на чьей ты стороне? Воевать люди будут всегда. Почему бы не сделать это профессией? Были бы желающие платить. Но только одни тебе платят за то, что ты убиваешь их врагов, а другие тебя убьют сами. Вот и вся разница. Мне не повезло. Весь мой отряд уничтожили, только я остался в живых. Меня не убили сразу, а зачем-то привезли в какой-то город. Видимо, будет трибунал, приговор и, конечно, казнь. Что же еще полагается в таком случае.
Я не ошибся. Уже через час меня поволокли в какое-то подобие суда, где некто председательствующий со строгим лицом быстро зачитал обвинительный приговор. Я просто сражался не за них, вот вся моя вина. Приговор — расстрел. Завтра утром приведут в исполнение, а до этого момента меня отволокли обратно в камеру местной тюрьмы.
День клонился к завершению, сгущались сумерки. Но в таком захолустье электричества нет. И хоть я чертовски устал, спать я не мог. Говорят, в последние мгновения жизни перед глазами проносится вся жизнь. Вот завтра и узнаю так ли это. Как жаль, что так получилось, хотя я и знал, чем все может кончиться. Я непроизвольно стал подводить итог. Жизнь по-дурацки прошла. Ни жены, ни детей. Нет дома, постоянной работы. Конечно я получал, что хотел — много денег и веселья. Полная свобода, никому ничего не должен. А стоило оно того? Все это, чтобы завтра умереть? И я сам выбрал такой путь. Опять самокопание. Рефлексия. Ни к чему это сейчас, кончено все. Хоть бы часок поспать. Нет, не могу. Жена, дети — это не для настоящих мужчин, так я всегда говорил. Хочу принадлежать сам себе. Хочу мир повидать. Хочу денег. Я получил все сполна. Много где побывал, денег заработал кучу. А еще стрелял в людей. Азартное это занятие. Адреналин. И в меня тоже стреляли. Снова адреналин. Веселая была жизнь. Да, именно что была. Все равно по-дурацки все заканчивается. А вот интересно, выбрал ли я тогда этот путь, знай я наперед, как все закончится. Нет, я и тогда знал, что вот так может. Но одно дело предполагать, что тебя могут убить, другое дело знать наверняка, что и половину жизни не проживешь. А что, может и отказался бы. Устроился куда-нибудь работать в глуши, не люблю большие города. Женился бы, дом купил. Зачем я об этом сейчас думаю? Ничего уже не изменить. Как же раны ноют. А я бы изменил? Вот сейчас, если бы все закончилось иначе? А что, вполне. Кое-какой капиталец я сколотил, можно и осесть где-нибудь. Хватит, постранствовал. Ведь знал, что так будет, но до чего же не хочется умирать! Нет, никак мне не уснуть сейчас.
