Ветер  в  белоснежных  крыльях

   Анаэль  сейчас  был   в  доме  Ариэль. В  ее  просто   огромной   ангельской   женской  постели. Сотканной  из  густых  Небесных  белоснежных  облаков  и  голубого  нежного  тумана, как  полненькие  торчащие  вперед  с  твердыми  возбужденными  сосками  груди  и  женские  руки  любимой. Стоящего  посреди  обширного  заросшего  густой  растительностью  и  деревьями  цветочного  сада. 
  Громко  пели  свои  звонкие  песни  кругом  красивые  необычной  величины  и  формы  в  яркой  цветистой  раскраске  птицы. Цвели  в  больших  садовых  клумбах  красивые  яркие  цветы. Зеленели  большие  цветущие  кусты  и  высокие  с  раскидистыми  кронами  деревья. И  все  вокруг, просто  благоухало  радостью, счастьем  и  любовью. 
  И  это  все  был  мир  самой  Ариэль, рожденный  из  ее  бурных  любовных  женских  фантазий  волшебного  Небесного  Ангела. 
— Я  дарю  это  все  тебе, любимый! – она  радостно  пропела, как  Райская  птичка  нежным  голоском  ему.
  Они  любили  друг  друга. Так  как  не  любили  никогда  еще  до  этого  на  самой  Земле  и  в  мире  людей, когда  она  приходила  к  нему  по  ночам, спускаясь  с  ночного  темного  звездного  неба  и  прямо  к нему  в  постель  в  его  квартиру  и спальню  одинокого  без  семейного  взрослого, лет  сорока  мужчины. Неустанно  и  непрерывно. И  их  любовь, казалось, будет  теперь  вечной   и  неудержимой. 
   Над   ними  был  сам  Бог. Возможно, он  наблюдал  за  ними  даже  сейчас,  удовлетворенно  и  самодовольно, радуясь  за  счастье  двоих  влюбленных  своих  Небесных  Ангелов.
  В  принципе  здесь  на  самих  Небесах  все  было  так  и  устроено. Кто-то  был  всегда  с  кем-то  и  кого-то  любил. Здесь  никогда  не  было  горя, страданий  и  боли  уже  многие — многие  лета  и  века. Еще  со  времен  падения  самого  первого  среди  всех  Серафимов, самого  приближенного  к  Создателю   Архангела  Света  Люцифера. Об  этом  ему  поведала  Ариэль, целуя  его  и  обнимая  в  Небесной  своей  в  своем  доме  Ангела  постели.
  Им  никто  не  мешал, но  он  ощущал, что  что-то не  так. Что-то  именно  с  ним. Он, конечно, старался  отбрасывать  сейчас  такие  все  дурные  мысли, ибо  не  время  было  погружаться  в  такое, но  что-то  скреблось  внутри  его. И  это  было  тоже  живое, слившееся  с  ним  в  одно  единое  и  целое. Оно  было  его  вторым  Я. Он,  понимал  сейчас  это, обладающее  невероятной  силой, большей, чем  он   сам. Сила  Ариэль  и, возможно  всех  Ангелов  Небесных. Тот  яркий  искрящийся  свет, что  вошел  в  него  тогда  в  момент  самой  смерти  исполосованного ножами  пьяного земного погибающего смертного человека. И  это  не  вселило  в  него  ужаса. Чем  то, что  он  увидел  гораздо  и  раньше, еще  только  начиная  свой  земной  путь  маленьким  новорожденным  ребенком. Тот  был  другой. И  он  ощутил  тогда, почему-то  опасность  и  ужас.
  Это  было  невероятным, но  он  помнит  тот  момент, когда  еще  в  роддоме  сразу  после  родов  его  земной  матери  к  нему  явилась  черная  высокая  жуткая  тень. Прямо  в  детскую, где  лежали  маленькие  пеленатые  свертки  спящих  новорожденных  ребятишек.   
  Громадная  уходящая  от  беленых  и  крашенных  белых  больничных  стен  черная  тень  к  самому  высокому  с  выключенными  лампами  дневного  света  потолку, тихо  и  крадучись  с  невероятной  осторожностью  и  легкостью, оказалась  возле  его стоящей  в  самом  уголке  и  крайней  между  двух  стен  детской  маленькой  постели.
  Человекоподобная  с  огромными  шестью, испускающими  искры  огня  крыльями  громада, просто  зависла   над  лежащим  внизу  под  ней  скрученным  в  тесные  мягкие  тряпичные  теплые   пеленки  новорожденным  ребенком. Смотрящим  на  нее  еще  замутненными  и  плохо  зрящими, но  все  же, видящими  его  своими  маленькими, не  моргающими  напуганными  глазками.
  Это  был  четырехликий  Херувим  Аридай –Хотур — Амидас. Он  вспомнил  его  и  узнал  именно  сейчас. Это  был  именно  он. И  был  без  своих  двоих  других  Херувимов  Агреса — Арибус -Токура  и  Титуса — Касис- Ограса. Это  был  тот, кто  заступился  на  судейском  Небесном  Совете  за  него  и  Ариэль. Но, тогда  почему  он  был  здесь? И, что  было  ему  нужно  от   него  еще  совсем  маленького  и  новорожденного. 
   Херувим  Аридай –Хотур – Амидас  склонился  над  ним  и  уставился  своим  четырехликим  взором  в  его  маленькое  личико  и  синие, совсем  еще  маленькие  детские  глазки. 
— Дитя  самого  Бога, ты, равноценный  мне. Один   из  самых  древнейших  служителей  нашего  Великого  Всевышнего. Даже  не  представляешь, что  к  твоему  появлению  на  этот  грешный  земной  свет, я  тоже  приложил  свою  руку, наделив  тебя  своей  Херувима  силой  и  энергией.
 Это  я, вытащил  тебя  из  недр  самого  огненного  Ада. С  седьмого  адского  круга  предателей  и  падших  изменников. Вырвав  твое  вмерзшее   демоническое  черное  тело  из  самого  льда  и  из  круга  всех  чертей  и  бесов. Ибо  только  я  мог  это  сотворить  и  сделать. Передал  тебя  в  руки  Ангелов  и  на  грешную  землю  в  мир  людей. 
  Но  это  пока. Пока  мой   смертоносный  сокрушительный  план  не  будет  еще  окончательно  готов  к  исполнению.  
  И  я  знаю  теперь, как  вернуть  тебя  на  Небо, Серафим  и  Архангел  Астрального  света, мой  возлюбленный  брат  и  друг. Рожденный  из  одного  Звездного Божественного  Семени  в  Райском  Саду   под   правой   и  левой  дланью  нашего  Родителя  Отца  Бога– произнес  Аридай –Хотур – Амидас — Этот  мой  план  будет  безупречен. Нужно  лишь  терпение, мой  дорогой   Адский  друг, но  мы  свернем  вдвоем  шею  этому  твоему  и  моему  зарвавшемуся  и  зажравшемуся  там  наверху  Богу. Этот  его  отпрыск   от  плоти  и  крови, самое  то, что  нужно  нам  обоим. Именно  он, сослужит  нам  свою  верную  службу, либо  по  воле  нашей,  либо  против  нее. Бог  даст  ему  свои  Ангельские  крылья, а  я  дам  ему  еще  и  свои, чтобы  долететь  до  Высших  Небесных  Сфер.