Но мысли его вновь были сметены резко изменившимся тоном ведущего.

— Итак, двенадцатый вопрос! Сколько клавиш у пианино? – прочел он со своего монитора и сделал паузу, чтобы каждый присутствующий попытался сам ответить на этот вопрос, — вы играете на пианино, мистер Дарнтон?

Норн перевел взгляд на пальцы, лежавшие отдельно от него. Ведущий проследил за его взглядом и кашлянул.

— Кхм, итак, варианты ответа: А – 54, Б – 69, В – 88, Г – 102.

Мужчина, привязанный в кресле, закрыл глаза и попытался представить себе пианино. Когда он был маленьким мальчиком, в их доме стояло одно и он даже пару раз изображал, как играет на нем, но черт возьми, он никогда не считал, сколько в этом инструменте гребанных кнопок. Норн вздрогнул, боль вновь накатила на него, и он уже не понимал, из какой части его измученного тела она пришла. Забыв о клавишах, он постарался собраться. Пускай он даже не верно ответит на этот идиотский вопрос, но главное не терять сознания. Нужно продержаться еще немного.

По залу раскатывался звук тикающих часов. Ведущий что-то говорил, пытаясь развлечь зрителей, но Норн его не слышал. Он провалился в собственные мысли и никак не мог выбраться их них. Они засасывали его словно болото. Как тогда, когда ему уже в десятый раз отказали в работе. Он не знал, что им делать. Те деньги, что остались у него от продажи дома с участком заканчивались и вскоре они рисковали переселиться на улицу. Он не прикасался к алкоголю со дня смерти Дореи, его жены, но в этот вечер напился. Он не мог справиться с отчаянием, из-за чего пытался утопить безысходность в волнах алкоголя. Это помогало не нести ответственность, не думать, разжижая зачерствевший клубок нервов, скопившийся в нем за последние недели.