Девушка с прошлым. Именно от них всегда предостерегала Василька мать и сейчас он понял почему. Ему пришлось поменять свои планы и ретироваться, потому что у Зои и появившегося из неоткуда Макса общий ребенок и им есть что обсудить, но не с ним. Ревность гложила Василька изнутри и требовала заявить свои права на женщину, которую он всего дважды поцеловал. Что он мог предъявить человеку, давно познавшему Зою и подарившему ей ребенка.

— Ты быстро вернулся, поссорились? – с порога спросила мать.

— Нет. – Прошел Василек на кухню, где обедали обсуждавшие Зою женщины, и подлил масло в огонь их и так затянувшего спора.

— Я так и знала — Злорадно заявила мать. – Жди, на днях скажет, что беременна от тебя и подаст на алименты.

— Я не спал с ней. – Опустив голову толи от стыда обсуждаемой темы, толи от того, что так и не решился на шаг, который с другими давался так легко и непринуждённо – как-то не задалось.

— Святые небеса! Одна порочит девку, другой даже соблазнить как следует не может. – Засмеялась она, а потом серьезно заявила. – А ты, Софочка, хочешь, чтоб Зойка по твоему примеру всю жизнь рассказывала сынуле побасенки и жила одна или как я все до больнички шастала. Ни ты, ни я жизни не построила, не нам судить, но заметь дорогая у нас еще все впереди. Сплавила сынулю к сынуле. Где один там и два, может она его лучше воспитает. А сама в другой клуб. Главное у своего сокровища спроси где он выступят, чтоб опять не напороться не только на его искусство, но и на ярых фанаток — вырви глаз.

К своему удивлению Василек вспомнил, что со вчерашнего вечера Полина ни разу не позвонила. Ему даже стало интересно не случилось ли с ней чего. Но дружеский звонок мог быть воспринят последней как намек на отношения, а преследования совсем не хотелось. Он ушел к себе, глядел в потолок, оклеенный когда-то модной потолочной плиткой, рассматривал выцветшие обои, прикрытые плакатами десятилетней давности и понял, что комната давно требовала ремонта и он вырос из полуприкрытых девочек на мотоциклах кои пачками плодились к каждом посещаемом им клубе.

Телефон предательски молчал и Василек с назревающей яростью стал сдирать опостылевшие обои. На шум прибежали женщины и принялись обсуждать, что долгожданный момент настал и все переменны к лучшему, а телефон молчал.

Глава 22

Зоя слушала Макса, который все говорил и говорил второй час о том, каким же прекрасным отцом будет этот, некогда взбалмошный мальчишка. Зоя не слышала его и сжимала в кармане телефон ожидая спасительной вибрации, но весь мир решил вдруг оставить ее в покое. Удивляясь сама себе она, вымученная последними событиями, резко поднялась из-за столика, опрокинув бумажные стаканы с остатками кофе и безразлично сказала: «Тест так тест, оповестишь о заборе материала». Крикнув Сеню, она кивнула на прощание и отправилась домой.

— Звони уже, может с ним будет веселее. – Заканючил сын.

— Кому?

— Мужу, ты обещала, как освободишься.

Действительно обещала вспомнила Зоя и набрала Василька.

«Занят он, но ждет вас с сынишкой» — кричала Лидка в трубку, а потом известила остальных и отправилась за тортом в ближайший магазин.

Софья Андреевна разозлилась на подругу, но высказывать недовольство было некому. Она посмотрела на расцветшего Василька и в очередной раз отпустила ситуацию, махнув на все рукой.

Сева ел торт, размазывая взбитые сливки по физиономии, а две любопытные дамы на перебой расспрашивали его о семейных секретах.

«Все бабушки задают одинаковые вопросы», – резюмировал Севка засовывая в рот очередной большущий кусок и поглядывал на стоявшее на столе мороженное, которое любопытные «бабушки» тут же придвинули к нему поближе.

Мальчонка с детской непосредственностью поведал о том, что сегодняшний день похож на Новый год, когда тебе дарят подарки. Бабушка Маша напекла блинов и отправила их в зоопарк, а на улице их встретил дядя Максим, который оказался его папой. Рассказал про маминого брата дядю Борю и закончил веселым мужем, проучившим злую воспитательницу.

— А кто муж? – В голос спросили любопытные дамы.

— Он. – Ткнул пальцем Севка в зашедшего на кухню Василька. Софочка и Лидка переглянулись и дождавшись ухода сына, вновь начали засыпать вопросами мальца.

Из комнаты Василька раздавалось шуршание рвущихся обоев и смех. Зоя давно так не веселилась, вымещая на листах с принтом накопившееся обиды. Словно нашкодивший ребенок, добравшийся до запретного плода, она срывала их со стены, рвала на мелкие кусочки и осыпала ими Василька, проделывавший с ней подобную же процедуру.

Открывшееся стены, показали сокрытые некогда каляки – маляки маленького Василька и они, раздобыв на полке почти засохшие фломастеры, принялись с упоением дорисовывать детали к бесформенным линиям.

— Гулять хочу, — Икнул Севка, отодвигая третье мороженное.

— Мы гулять, на долго. – Заговорщически крикнула Лидка на всю квартиру и подпихнула в бок копающуюся в прихожей Софку.

Дамы сидели на детской площадке и обсуждали услышанное от Севы, пока тот, сдружившись с местной детворой, что-то рисовал последней на песке.

Софья Андреевна, под тихий скрип качели погрузилась в прошлое, вспоминая что давно не сидела на этой, вырастившей ни одно поколение, лавке, пережившей смену качелей и турников с массивных на легкие и яркие, детей на их детей и еще простоит здесь, ожидая внуков.

Ностальгия захватила её сердце показав, как прекрасны были те деньки и будут следующие с качающимися внуками и кидающихся песком, внучками. Лидка уже копалась в песке, показывая чей-то дочке как надо строить куличи, пока молодая мама, забыв обо всем доказывала кому-то что он козел.

Лидка была права, не им судить, да и в чем виноват этот милый мальчуган с ясными глазами и наивной простотой, не знающих взрослых обид и разочарований.