Белый коридор хвостового отсека, как в принципе и все помещения спутника, был стерильно чист с ярким освещением, но все же здесь стоит запах смерти. Профессор каждый день, по нескольку раз проходил по этому коридору и каждый раз у него щемит в груди и каждый раз его охватывает неимоверный страх. Этот раз не исключение. Ступая по полу из сплава легких, но прочных металлов, в потертых, аккуратно до блеска начищенных коричневых туфлях, единственная память с земли, профессор направлялся в сторону стеклянных боксов. Ноги наливались свинцом, руки тряслись, перед глазами темная пелена. С трудом поборов внутренний страх профессор пошел дальше. Навстречу ему  везли больничные носилки двое охранников, одетые в черную военную форму за их черными масками не видно лиц и глаз. Их движения четкие и хладнокровные. На носилках, корчась в агонии лежал худощавый мужчина. Руки и ноги связаны ремнями. Бледно – серое лицо не выражало никаких эмоций, но тело дергалось в конвульсиях. Путь бедолаги закончится в «яме». Еще раз профессор с нескрываемым ужасом посмотрел в сторону несчастного, на секунду остановившись, стирая огромные капли холодного пота со лба, шатаясь двинулся дальше.

Свернув резко вправо, профессор оказывается в комнате похожей на длинный коридор с высоким потолком. По обе стороны комнаты  как вросшие соты, на расстоянии примерно 20 футов друг от друга, располагались камеры полностью состоящие из прочного пуленепробиваемого стекла (даже если спутник потеряет управление и в случае аварийной  посадки упадет на землю, эти камеры не пострадают  в них будут поддерживаться пригодные для жизни условия в течении нескольких недель). Камеры находятся в хаотичном порядке, вытянувшись вверх рядами по четыре, пять. Верхние камеры почти упирались в потолок. Вид этого сооружения весьма впечатлительный. Если смотреть сверху комната напоминает неправильной формы эллипс, но находясь в комнате границы стираются, возникает ощущение, что находишься в замкнутом коридоре, лабиринте из которого нет выхода. Стены и пол комнаты напоминают горные породы, на самом деле это искусственно созданный высокопрочный камень, способный выдержать температуру до 4 000 кельвин, в 1 000 раз крепче алмаза, Был изобретен пятьдесят лет назад, на нем испытывали сверхмощные атомные пушки. В настоящее время талит, такое название дали ученые камню, используется во всей современной бронетехнике.  Нижние камеры с открытой крышей и частично стенами представляли собой подножье, напоминающее ущелье, вверх уходящими склонами. Потолок состоял из высокопрочного стекла над которым простиралось звездное небо. Посередине комнаты стояло огромное, похожее на смешение слившихся стеклянных конусов, здание. Это лаборатория. Освещение в ней работает постоянно, в отличие от камер где сейчас была полная темнота. Только профессор знал количество камер, не потому что был ученый, а просто никому не было интересно вести их подсчет. Камер было ровно четыре тысячи девятьсот. И сейчас он направлялся к одной из них. К каждой камере проходила эскалаторная лестница. Поднимаясь к камере из среднего ряда, на пол пути, профессор остановился, взглянул вниз на лабораторию, поправил очки и стал подниматься дальше. Когда лестница вытолкнула его на металлический помост, он все еще в нерешительности стоял несколько секунд, потом сделал три твердых шага. Встав возле стеклянной стены с такой же тоской, как и у иллюминатора, стал смотреть в темноту.