Королева, столкнувшаяся с жестоким предательством, не хотела допускать того, чтобы Ульрих также пережил его, и поэтому учила его двум вещям: недоверию и беспощадности.

-Будь беспощаден к каждому, кто посмеет лишь косо взглянуть на тебя, кто посмеет хотя бы возразить тебе! – учила она, и Ульрих кивал, желая, чтобы Королева, наконец, замолкла. Но её слова куда-то уходили в глубину его сознания и отпечатывались там, пусть пока и не пылали непреложной истиной, но они жили, существовали!

-У тебя нет друзей. Ты не можешь никому верить. Верь только себе! – этот второй урок Королева вбивала в голову сыну каждый день. Как-то Ульрих не выдержал и спросил:

-И тебе не верить, матушка? Не верить твоим урокам, не верить твоим словам?

            Королева смутилась впервые за долгие последние годы. Как Мать она обиделась до ужаса, как Королева возгордилась рассудительностью сына и после недолгой борьбы Королева снова одержала верх:

-Не верь мне, верь себе. Ты сам был в наших скитаниях. Ты сам помнишь нашу нищету и ту пустую похлебку, которая была единственной пищей на день. Разве не помнишь? Верь этому!

            Ульрих сдался. Он был молод и остроумно отвечать не умел. Да и как бы он умел, если это умение приходит исключительно из дружеских компаний, или, хотя бы, приятельствований, от которых он был огорожен стараниями Королевы? Стоило ему только перекинуться тёплым словом с каким-нибудь виконтом или молодым герцогом, как Королева узнавала об этом и в самый короткий срок, найдя своего сына, напоминала: