— Михейл, нет, пожалуйста, не надо! 

Но он сделал что-то такое, что его ужаснуло и заставило проснуться в одночасье. А что было дальше, читатель. Михейл дальше развивался умственно, при этом оставаясь в гордом одиночестве. Ведь это неудивительно, в десять лет, остаться совсем без друзей! И не чему уже теперь удивляться.

В одиннадцать лет он стал изгоем класса. У него была лишь одна подруга, которая из-за него же, в конце-то концов, и повесилась. В двенадцать лет он перешёл в другую школу, автор пишет, как о себе, и вновь нечему удивляться, да? В жизни всякое бывает, но судьба всех расставляет на свои места.

— Хейл!

— Да?

— В чём вопрос того, о чём нельзя думать, но я намеренно опускаюсь в эту степень, догадываясь о том, что меня ждёт в будущем?

— Замолчи.

Время идёт, Михейл окончательно, к девятому, а может, и восьмому классу, начал злиться на мир. Злиться на мир совершенно нормально в этом возрасте. В это время он совсем остался без друзей. Ни друзей, ни девушек, ни братьев, ни сестёр, никого у него не было толком.

— Михейл!

— Что?

— Я Хейл, сдавай экзамены, я знаю, что у тебя сегодня будет.

— Замолчи лучше.

Экзаменация первая, аттестация первая, во все времена так оно было, поэтому он спокойно сдал их, эти три экзамена, он не поседел, у него прошло всё в абсолютном порядке. Десятый класс для него мог спокойно бы пройти, если бы не омрачивший случай.