— Знаете, Седрик прав… Надо что-то делать, но опять же. — Он резко забрал у него бутылку и убрал под кровать.

— Опять же, зная нашего комиссара, слушать вряд-ли будет. Да и жизнью особо не дорожит, больше нашими, но это как-то глупо.

— Может,  просто нет ради кого — Сидевший рядом Седрик, начал наигранно приставать к нему, но сержант положив руку к нему на лицо, отодвинув.

Комиссар тихо зашел к ним, забрать свою фуражку. Все замолчали и смотрели за его действиями. Сказать, что на нем не было лица, не сказать ничего. Впервые в жизни солдаты заметили, что ему страшно. Этот человек не боялся и взрывов, ни выстрелов, даже когда его могло зацепить чем-то или ранить, не было так страшно.

— Товарищ комиссар, может что-то можно изменить? Мы знаем, что там делают за неподчинение. — Джек подошел к комиссару и спустя несколько секунд, начал говорить. Ему было жалко комиссара, но говорить это в открытую было страшно. Вальдемар ненавидел, когда его жалеют, никто не знает почему.

Блондин посмотрел на всех сидящих и на него,он считал Арбона самым нормальным среди этих придурков, по этому сделал сержантом. Причин было множество.
—  Моя бы воля, я бы просто послал бы их и не ходил никуда.  — Он взял в руки фуражку и отряхнув ее, надел на голову. — Баро остается за главного.
Коротко сказал Вальдемар и вышел из палатки, забрав сержанта с собой, до солдат доносились только звуки отдаляющихся шагов,  которые постепенно затихли.  Вскоре они покинули этот мир, отправившись в комиссариат.