-Крысами! – не удержался Маолас.

-Да, — и Абигор не стал спорить. – Он должен вспомнить.

-Это жестоко!

-Он тоже поступал жестоко.

-Но мы должны нести милосердие. Мы должны бороться со злом, а не рождать еще большее зло, издеваясь над тем, кто не знает даже, в чем его вина!

-Мы не несем милосердие. Мы несем свет, — покачал головою Абигор. – Зло должно исцеляться светом.

-Это свет? Держать человека в темнице? Он не помнит ничего и не понимает, за что его пытают! Каждый день допрос и каждый день провал!

-Этот разговор окончен…- Абигор склонился над пергаментом. – Вам надлежит слушать тех, кто старше и мудрее вас!

            Маолас постоял еще мгновение, пытаясь подобрать слова, чтобы пробить эту стену, но не мог.

***

-Это вы…- Вальмар едва-едва приоткрыл глаза, когда Маолас зашел в его темницу. – Странно, но я вам рад.

-Вы не помните своего имени?

-Нет.

-И преступлений?

-И преступлений.

-А вы хотите их знать? – Маолас не знал, сможет ли он рассказать этому несчастному пленнику, но знал, что стоит это сделать. Кто-то должен прекратить мучения плоти. Все равно – на небесах есть божий суд,  и только он справедлив.

-Да, — сказал Вальмар без колебаний. – Это принесло бы мне смерть. Мне так сказали. А я уже хочу этого…

-Вы уверены?

-Если бы вы проходили каждый раз через то, через что прохожу я, — Вальмар горько усмехнулся, — словом, расскажите мне.

-Хорошо, — Маолас сдался. – Вы были предателем. Скажите им это. Скажите, что вы убивали. Что вас зовут Вальмар. И все кончится.