Ангел Ремиэль, в Людском Царстве сменивший имя на Рене, должен был воодушевлять людей и укреплять их дух. Раньше для этого ему приходилось носиться за ними по пустыням, искать крупицы надежды среди чумных госпиталей или пробиваться через толпу стражников, а вот в эти дни ему достаточно было вести тренинги и семинары.
Плюсы были очевидны. Во-первых, безопаснее: никто не пытался облить его святой водой или заколоть мечом, и Ремиэлю не нужно было показывать своей настоящей сущности, он жил в людском обличии и по людским законам, имел документы и радовался спокойствию. Во-вторых, те. Кто к нему приходил, уже хотел что-то изменить и желал найти воодушевление. А вот раньше с этим бывали проблемы: гонишься, бежишь за каким-нибудь Моисеем, потом долго втолковываешь ему что отчаиваться нельзя, и всё это, на минуту, не взирая на жару и отвратительное собственное настроение! А что в ответ? В ответ он посмотрит на тебя, вздохнёт и скажет:
–Я, конечно, пойду дальше, но воодушевления во мне уж никакого нет. Третий десяток ходим…
И Ремиэлю по новой. Или вот ещё – прорвёшься к кому-нибудь знатному с тем, чтоб его воодушевить, а он выслушает тебя, и вдруг как заорёт:
–Сгинь, нечистый!
И бесполезно ему доказывать, что ты не нечистый, а очень даже наоборот. Словом, хлопотное это было дело. А тут – красота. Чистый зал, кулер, два ящичка – один с растворимым кофе, другой с разными видами чая, упаковка с печеньем, а главное, к тебе за воодушевлением приходят те, кто этого хочет. Нет, бывают, конечно, и тут накладки, некоторые приходят и не воодушевляются, но процент всё равно ниже. Да и ладно! – хоть не гоняться в чистом поле за ними. Сиди себе, набирай новую группу, осваивай интернет-пространство, да маскируй свои ангельские способности под чисто людские.
Но признаваться, конечно, в радости переменам не стоит, не оценят. Особенно после того, как мелкие чины Подземного Царства тоже начали проводить свои тренинги – Ремиэль видел. Все эти поганые курсы замаскированного и не очень замаскированного инфоцыганства и тренинги уровня «семь шагов к становлению стервой» – это их творение, видимо, и эти тоже устали бегать по чистым полям, замкам и пустыням, сбивая с пути людской дух.
Ремиэль переставил стулья поплотнее – сегодня он ожидал тринадцать-четырнадцать гостей. Большие группы он не любил, да и слаб был, чтобы распыляться на массу. Да и с малой группой хранилось ощущение дружеской, более доверительной посиделки, и это, по наблюдению Ремиэля, становилось дополнительным рычагом по воодушевлению.
***
–Итак, я очень рад всех видеть! – ангел Ремиэль, он же тренер людского духа, он же ангел воодушевления, и он же – коуч (Ремиэлю не нравилось это слово, но надо было как-то себя называть) по имени Рене.
Ремиэль оглядел присутствующих. Всего их было двенадцать: четыре женщины (одна равнодушная, одна настороженная, ещё одна уже с приготовленной для записи тетрадью и последняя вроде бы с отсутствующим видом, но глаза выдавали её интерес); восемь мужчин – двоих Ремиэль-Рене уже знал – они были его постоянными клиентами – у первого из них – Джерри – была непроходящая тоска, у второго – Стива – неприятие ко всем и конфликтность. Остальная публика была незнакома: один мужчина средних лет со скучающим выражением; ещё двое вроде бы не при делах, явно не знающие, где найти себе место поудобнее и как сложить руки – явно волновались, боялись показаться смешными; один с чистыми, очень ясными глазами (Ремиэлю аж не по себе становилось), но кроткий, вроде бы даже добродушный; ещё один – молодой, но с очень тяжёлым, мрачным взглядом (здесь Ремиэлю тоже было не по себе), с какой-то насмешливостью…и последний – спокойный и готовый к началу.
–Спасибо, что добрались! – Ремиэль решил, что расклад не такой уж и плохой. Двенадцать – это немного, с этим можно работать и работать хорошо. Всем хватит внимания. – Для начала, всем ли комфортно?
Женщина с тетрадью усиленно закивала, ей не терпелось начать. Стив буркнул что-то вроде «пора б уже!», остальные отделались молчанием, и не сводили взгляда – самого разного – от насмешливого до настороженного и равнодушного – с Рене-Ремиэля.
–Хорошо. Обсудим простые правила. Правило первое – выключаем мобильные телефоны, избавляемся от наушников. Это знак взаимоуважения.
Несколько шорохов, почти все зашевелились – только женщина с настороженным взглядом, мужчина с чистыми ясными глазами и тот, с мрачным насмешливым взглядом остались недвижимы.
–Правило второе – мы относимся друг к другу с уважением. То есть, не переходим на оскорбления, не перебиваем, – Рене-Ремиэль улыбнулся, подбадривая свою аудиторию. – Видите, всего два правила.
Улыбка не сработала. Облегчения среди собравшихся не наступило. Правила были формальностью для всех собравшихся.
–Хорошо, – ангел взял себя в руки, – возле каждого из вас лежит несколько предметов. Это папка-планшет с тремя белыми листами, карандаш, ручка и бейдж. Папка и листы понадобятся нам позже, а бейджи вы можете прикрепить сейчас. Вы можете написать своё, или любое имя, которое вам нравится. Так нам будет удобнее общаться.
–А если я не хочу? – Стив уже начал своё. Ремиэль был в хорошем настроении и потому не стал настаивать:
–Это исключительно для вашего удобства. Вы можете этого не делать, если не хотите.
И всё-таки кое-кто написал и прицепил, стараясь исподтишка глянуть на других. А кто-то, услышав, что этого можно не делать, так и не шевельнулся. В числе таких оказался мужчина с ясным взглядом и тот…с мрачным взглядом. Кстати, Стив, задавший вопрос, бейдж к себе прицепил.
–Всё, спасибо, – Рене-Ремиэль решил начать всё-таки основную тему. – Итак, тема нашей сегодняшней встречи «Страна Недостижения».
Решительным движением ангел написал тему на магнитной доске, громко закрыл колпачок маркера, обернулся к собравшимся, подбодрил:
–Есть мысли? Нет? начнём от обратного. Что такое «достижение»?
–Результат? – неуверенно пискнула женщина с тетрадью. В её тетради уже чернел заголовок «страна недостижения».
Рене-Ремиэль пригляделся – она послушно прицепила бейджик и старательно вывела своё имя.
–Да, это результат, – согласился ангел, – большое спасибо, Эмили. Есть ещё мысли?
Он записал под заголовком слово «результат».
–Это успех, – грустно поддержал Джерри. Тоска в его голосе была убийственной.
–Спасибо, – Ремиэль записал и это слово под заголовком. – А теперь «недостижение»? это, по логике, отсутствие результата или успеха.
И Ремиэль лихо перечеркнул красным маркером чернеющие слова «результат» и «успех». Эмили вскрикнула.
–У кого из нас не было недостижения? – вещал Рене-Ремиэль. – Кто из нас не ставил однажды цель, а потом не мог её достигнуть? Наши недостижения ставят нам в упрёк наши близкие, наши недостижения и мы себе не можем простить, а ведь, по сути, что такое «недостижение»? это просто путь, это ошибка, благодаря которой мы ставим себе новые цели и можем достигать ины результатов.
Речь была простая, но публика приободрилась – голос ангела был воодушевлённым. Неудивительно, его силы уже начали действовать на собравшихся. Понемногу, аккуратно, едва-едва касалась его силы их душ…
–А почему же мы попадаем в эту страну недостижения? – спросил Ремиэль. – Ваши мысли?
–Не те цели ставим, – неожиданно предположил мужчина с ясным взглядом. Его голос был тихим, но почему-то легко перекрыл возню в зале. – Невозможные!
Ремиэль пригляделся – бейджем мужчина не озаботился. Жаль!
–Не те цели…–Ремиэль уже хотел записать этот вариант, когда второй, вызывающий опаску у него, тот, с мрачным взглядом, резко возразил:
–Всякая цель возможна!
И какая-то поразительная, почти варварская дерзость прозвучала в этом.
–То есть как это? – Стив, как человек, который всегда искал конфликта, поспешил влезть на опережение другим. – Если я захочу поменять законы физики, я что, сделаю это? или, быть может, я воскрешу мёртвых?! Вы говорите чушь!
Взгляд «мрачного» не потерял насмешки. Напротив, он, кажется, наслаждался гневом Стива. Но всё же ответил:
–Когда-то и электричество казалось невозможным. Когда-то и колесо было верхом достижения. Когда-то не было самого понятия «физика». Так почему вы считаете, что изменить её невозможно? Разве застыла она на месте?
–Когда-то не было и законов Ньютона! – вступилась нарочито равнодушная женщина с живым взглядом.
Ремиэля против воли передёрнуло. Он хорошо помнил Ньютона. Как же он устал за ним бегать! Его надо было воодушевить, дать опору, но Ремиэлю казалось, что Ньютон не особенно и нуждался в этом. Но дело есть дело!
Ремиэль однажды явился перед ним в саду, во всём своём обличии, подгадав, когда Ньютон был один. И что сделал этот чудак? Глянул невнимательно, кивнул, мол, ага, вижу, а затем углубился в свои записи. Долго водил пером, пока Ремиэль стоял пред ним дурак-дураком. Но это ещё ладно! А вот потом перо у Ньютона сломалось, и он, не долго думая, вырвал новое из ангельского крыла!
«Да ну тебя!» – обиделся Ремиэль и сделался невидимым. И только тогда Ньютон встрепенулся, отложили записи, и взглянул на опустевшее пространство.
А спор нарастал. Мужчина с мрачным взглядом не участвовал в споре, он с удовольствием наблюдал, как Стив спорит с женщиной, упомянувшей Ньютона. От равнодушности её не осталось и следа – лицо закраснелось.
–Современная медицина уже способна на чудеса! – кричала она, забыв притворяться равнодушной. Эмили старательно краснела, остальные смотрели на них.
–А я тоже верю в воскрешение! – промолвил кто-то из мужчин, но Рене-Ремиэль, пытаясь навести порядок, даже не заметил кто это был.
–Прекратите, пожалуйста, давайте вернёмся к теме? – взывал он. Его не слушали, и он отвернулся на мгновение от спорщиков, чтобы перевести дух, и услышал насмешливый и тихий вопрос от мрачного к мужчине с чистым взглядом:
–А ты веришь в воскрешение?
–Это всё антинаучно! – ругался Стив, – основные законы физики не опровергнуть, даже если задаться целью!
–А вдруг у нас просто нет знаний? Или органа для восприятия? Или технологии?
–Тише! – Ремиэль навёл порядок, хотя вопрос от мрачного его немного самого сбил с толку. Какой-то был свойский, и всё-таки издевательский тон у него. – Ну тише, ну?
–И всё-таки, сейчас это невозможно! – Стив желал остаться при своём мнении.
–А я не говорил про сейчас, – отозвался тот, с мрачным взглядом.
Стив аж задохнулся от возмущения, но «мрачный» поспешил добавить:
–Разговор был про «возможность» и «невозможность». а не про сиюминутную возможность.
–давайте к следующему! – взмолился Рене-Ремиэль, жалея, что всё-таки не в пустыне. Сегодняшнее собрание ему категорически не нравилось.
И не нравился ему мужчина с чистым взглядом, который с такой настороженностью глянул в сторону мрачного…
***
–Итак, – Рене-Ремиэль продолжал встречу. Относительное спокойствие всё-таки воцарилось. Не без споров, но без ярости смогли выделить различные причины недостижения. Список этих причин чернел на магнитной доске. Он начинался с «неправильно поставленной цели» и насчитывал дюжину пунктов. Последний гласил коротко и ясно: «разочарование в цели».
–Цель не достигнута, потому что в ней больше нет необходимости, – сообщил Джерри. – Нету цели. И ничего нету.
Наконец ангел дал небольшое задание. Оно было призвано для того, чтобы каждый из присутствующих разобрался в себе. Но сегодня оно несло передышку для Рене-Ремиэля – сегодня он как-то очень сильно выдохся. То ли Стив был конфликтнее обычного, то ли эти двое мужчинсо странными глазами… но он устал и объявил почти с радостью:
–У вас есть папки с бумагой. Предлагаю вам нарисовать страну ваших недостижений. На выполнение задания двадцать минут, потом обсуждение. Не стесняйтесь.
Эти двадцать минут ангел готов был блаженствовать. Но куда там! Стоило отойти в угол, сесть на своё место, как в него тут же впился взглядом «мрачный». И что-то было в его взгляде такое, что не давало Рене-Ремиэлю выдохнуть. Какая-то тяжёлая мука, и вместе с тем насмешка над сами собою и всеми.
Рене-Ремиэль попытался встать у доски и принялся убирать ненужные уже причины недостижения, но и это не дало ему покоя – да, «мрачный» перестал на него смотреть, но мужчина с чистыми глазами явно наблюдал за его действиями. И от этого тоже было не по себе. Ситуацию спасла Эмили. Она отложила рисунок и спросила:
–Я готова. Можно мне начать?
–Конечно! – ангел давно не был так рад инициативе. – Итак?
Эмили встала, робко показала свой рисуночек. Схематично она изобразила свою Страну Недостижения – в ней были расположены идеально ровно, друг за другом рисунки с грамотами, дипломом, аттестатом и…неожиданно семьёй – угадать можно было папу, маму, саму Эмили и кого-то еще – ещё один ребёнок?
–И кто живёт в твоей Стране Недостижения? – спросил ангел, хотя сам уже всё видел. Таких клиентов у него было очень много. Одинаково несчастные маялись долгие годы, а порою и всю жизнь.
–Я, – ответила Эмили. – Я сама в ней живу. Я есть целиком и полностью недостижение. Я пыталась всегда учиться, потому что думала, что тогда меня будут любить родители. Лучший аттестат, лучший диплом, постоянные грамоты… но родители меня так и не полюбили. Они любили моего младшего брата. А я не знаю что я есть. Моя Страна Недостижения – это я.
Рене-Ремиэль вздохнул: сейчас ему нужно начинать свой обычный монолог про внутренние качества человека, про избрание пути, спрашивать про достижения, выводить на маленькие победы и напоминать, что человеку свойственно не только преувеличивать свои победы, но и приуменьшать их – таков людской дух! Однажды лишённый опоры, особенно в детстве, он навсегда может сам себя отравить, низвести до ничего всё хорошее и помнить лишь плохое. Обиды воспринимаются острее, успехи – меньше.
Рене-Ремиэль говорил. Он говорил с духом Эмили как человек и как ангел. Как человек воздействовал на разум, как ангел – на дух. Эмили слушала, и весь мир таял вокруг неё.
Она села на своё место задумчивая, готовая на что-то решиться, но пока не знающая на что. ей смутно вспоминалось, что когда-то она хотела отправиться в морское путешествие, но не поехала, потому что родители сказали, что это несерьёзно.
А что серьёзно? – Эмили не знала.
–Моя Страна Недостижения – это любовь, – Джерри был тосклив как всегда. Он демонстрировал свой рисунок с разбитым сердцем. – Все, кого я люблю, не любят меня.
На самом деле, Рене-Ремиэль знал в чём тут проблема. Проблема была в том, что Джерри панически боялся ответственности и неосознанно выбирал тех, с кем не получится построить отношений. От провалов страдал.
И последовал новый монолог от Рене-Ремиэля о взрослении и ответственности. Джерри слышал его не в первый раз. Один раз даже проникся настолько, что записался к психологу, пытаясь разобраться в себе, да вот только на сеанс не пришёл. Струсил. Тоска осталась, но Рене-Ремиэль не отчаивался. Он продолжал при каждой встрече обращать монолог не только в сердце, но и в разум Джерри. Когда-нибудь эта стена рухнет, и Рене-Ремиэль победит.
Но по глазам Джерри понятно что не сегодня. В глазах Джерри не только тоска, но и влюблённость. Нашёл очередное страдание.
У Стива рисунок простой. Его Страна Недостижения – это окружающие. Он искренне хочет абсолютной справедливости и свободы. Завсегдатай митингов, жалобщик, волонтёр и несчастный человек. и снова к нему монолог…
Рене-Ремиэль говорил со Стивом о терпении, о мягкости борьбы, о поиске. Но бесполезно. У Стива дух фанатика. Но он не нашёл себе другой идеи, и борется там, где может, и так, как умеет. Он не помнит о себе, о себе не думает. Он жертвует отношениями с окружающими и страдает от одиночества, не понимая, что его недостижение касается других, а не его самого, а значит – оно навечно.
Монолог, монолог…
У всех разные, но по-людски схожие Страны Недостижения: семья, карьера, дом, богатство, известность. Всё это Рене-Ремиэль уже видел, не раз, конечно, видел.
–Это что? – на рисунке «мрачного» Рене-Ремиэль не выдержал. Тот изобразил что-то вроде трона.
–Это? ну, считайте, что это должность.
–Это ваша Страна недостижения? Вы не получили какой-то должности.
–Пока не получил.
Ангел готов был начать новый монолог, но человек с мрачным взглядом уже сел на своё место. В словах утешения и воодушевления он не нуждался – это было теперь очевидно.
Как и то, что этот ответ его не был назначен Рене-Ремиэлю. Он был назначен мужчине с чистым, ясным взглядом – это было заметно по бледности последнего. Он оставался один.
–А ваша Страна Недостижения? – происходящее откровенно не нравилось ангелу. Он чувствовал, что происходит что-то такое, чего происходить не должно.
–У меня не страна. У меня мир. И здесь ничего не сделать, – улыбнулся кроткий «ясный» человек и показал три листа. Всюду был нарисован мир – люди, животные, леса…
Рене-Ремиэль не нашёлся что сказать. Он взглянул в лицо кроткому и «ясному» и увидел черты совершенно знакомые и всё-таки безумно чужие. Чуть не пал на колени, но огромным усилием воли сдержался.
Надо было довести встречу до конца.
***
–Я благодарю всех за присутствие, – остаток встречи Рене-Ремиэль был не на высоте. Будь он человеком, закидали б его камнями и чем придётся. а так –ангельские способности как-то ещё перекрыли несостоятельность и встревоженность.
Его благодарили, долго прощались. Даже Стив пожал руку. Но Ремиэль ждал не его выхода и впервые почувствовал досаду, когда Стив его поблагодарил за воодушевление.
«Иди же!»
И наконец он – мужчина с чистым взглядом. Тихий, спокойный, с виду кроткий.
С виду. Ремиэлю доводилось видеть его и в гневе.
–Добрый день, Владыка, – он ещё сомневался мгновение, боясь, что обознался.
Не обознался.
–Здравствуй, Ремиэль. Не пугайся, я так, с экскурсией, посмотреть, как устроился, как ведёшь.
Ремиэль стоял навытяжку. В простое «посмотреть» ему не верилось. Не первый день служил, не первый день знал Владыку.
Знал, а всё-таки нет.
–И как вам?
Владыка пожал плечами:
–Это забавно быть человеком. Очень, но ты действительно хорошо работаешь и приспособился к этому времени. А я, кажется, не могу. Уже мудр должен быть, а всё равно – шучу.
Ремиэль стоял. Понурив голову. Он чувствовал вину, которая не имела к нему никакого отношения. Ведь она была не его.
–Очеловечился, – хмыкнул Владыка. – Что ж, удачи тебе. Неси дело нашего света.
–Владыка, – Ремиэль решился, – а тот…с мрачным взглядом, он же не?..
–Он,– согласился Владыка, и вид его был довольным. – А как иначе нам встретиться и обсудить планы? Он хочет моё место и сказал мне об этом, я хочу мира, и сказал ему. А свидетель один – ты. А людям дела нет. Бывай, Ремиэль!
И Владыка исчез.
Ремиэль постоял в опустевшей зале. Нужно было убираться, собирать стулья, листы. А у него не было сил. Он подошёл к доске, на которой чернела надпись «Страна Недостижения» и нарисовал много-много ангелов, что держались за руки и были все на одной стороне.
Оглядел рисунок и тут же, решительным и рваным движением стёр его. Он не мог позволить себе Страну Недостижения – того, что мог позволить себе и Владыка, и Светоносный. Все могли! Кроме него. Ведь это его задача как ангела – поддержать дух. Но кто поддержит его, если он позволит себе свою Страну Недостижения?..
