(педагогический детектив)
Любая школьная дисциплина не столько предмет, сколько дисциплина.
Количество непрочитанных сообщений в родительском чате — двенадцать.
Третий «В» в учительской среде прослыл плодородным классом: сначала он отправил в декрет Веронику Евгеньевну, затем Евгению Александровну, и в новом учебном году, проводив Александру Владимировну Полиновскую в характерный законный отпуск, достался Полине Дмитриевне — молодой учительнице, перешедшей из другой школы. На прежнем месте, которое было первым после вручения диплома, ей как будто попался табун необъезженных мустангов. Казалось, это — случайность, единичный эпизод, но сейчас в новой школе происходило то же самое: топот, грохот, вопли, драки, травмы и вечное движение — ни дать ни взять мустанги. Неясная мысль, что в вузах не только преподают, но и беззастенчиво укрываются за высоким забором книжной науки, с помпой выпроваживая в дикое поле наивных студентов, приобретала все более четкие очертания. И когда утром, перед выходом в школу, Полина взглянула на себя в зеркало, ей стало смешно от того, что худенькая, в трикотажной юбке, водолазке и кожаных жабодавах на низком ходу, учительница может запросто утихомирить ораву необъезженных скакунов — ее, уже родной третий «В» класс.
На автобусной остановке Полину застал входящий вызов. «Так-так-так… Если звонят из школы, не жди ничего хорошего».
— Полина Дмитриевна, доброе утро. Зайдите сегодня к завучу. Для вас есть информация.
Укладывая смартфон в сумку, она краем глаза заметила иконку: количество непрочитанных сообщений в родительском чате — пятнадцать. «Раскидаю по дороге».
Большой городской автобус, покачивая стоящих пассажиров, мерно подвывал тяжелыми механическими изнутринами, его трясло на ухабах, но Полина не замечала ничего. На задней площадке, в уголке, ухватившись одной рукой за поручень, она отвернулась к замерзшему окну и, достав смартфон, открыла мессенджер. Изредка быстро поглядывая в сторону, чтобы не пропустить свою остановку, она ловко печатала большим пальцем; иногда, прикусывая нижнюю губу, задумчиво останавливала движение глаз, затем подносила смартфон к лицу и, проговаривая, записывала аудиосообщение. Выскочив из автобуса, Полина убрала смартфон, поправила объемную сумку, поддернув ее плечом, и быстрым шагом направилась по заснеженной глади тротуара. Впереди — огни школы, непрочитанных сообщений в родительском чате нет.
В своем кабинете она сняла верхнюю одежду, убрав ее в шкаф, и поспешила в учительскую.
Завуч, женщина в возрасте, была на месте:
— Полина Дмитриевна, здравствуйте. Уборщица нашла банковскую карту. Ее передали владельцу. Он говорит, что карточку вытащили из куртки в раздевалке и оплатили ею покупку в автомате. Давайте пройдем на пост охраны, нужно посмотреть записи с камер.
— Вот полюбуйтесь, похоже, ваш орудовал, — на экране, среди рядов с одеждой, суетливо сновал школьник.
— Да, это Паша. Выходил во время урока в туалет. Но туалет в другом крыле. Что он делает?
— Непонятно. Видите, стоит перед автоматом и что-то покупает.
— Н-да…
— Полина Дмитриевна, нужно разобраться, родители негодуют: мальчик говорит, что карта была в кармане куртки.
— Да, я поняла.
Лестница вниз, потом направо, быстрым шагом в класс. В ладони, монотонно вибрируя, зудит смартфон:
— Полина Дмитриевна, здравствуйте, это мама Насти. Она ключ от квартиры забыла. Вы можете помочь?
— Как?
— Как бы посодействовать… Пойти навстречу.
— Куда пойти? За ключом? Я не могу оставить класс.
— Да, нет. Как бы домашнее задание не проверять.
— Почему?
— Мы не сделали — в гостях были.
— Хорошо, я поняла. С ключом как быть?
— С ключом? Я мужу позвоню, он как бы все устроит.
«Как бы никто не виноват, но домашки как бы нет», — Полина усмехнулась.
Одновременно со звонком на урок она открыла дверь в класс.
…
— Итак, кто закончил — ручку на внимание! — поставив локоть на парту и подняв вверх шариковую ручку, ученики, завершившие работу, терпеливо ожидали. Остальные корпели над тетрадями.
— София, сними, пожалуйста, — на заднем ряду, засунув голову в яркий полиэтиленовый пакет, девочка, привлекая внимание одноклассников, крутилась из стороны в сторону. Рядом сидевший с ней мальчик громко захохотал.
— Тишина!
Среагировав на замечание, девочка убрала пакет, но пока Полина переводила взгляд, контролируя другую сторону класса, сосед Софии успел натянуть пакет себе на голову и со смехом раздувал его изнутри. Теперь хохотала София.
Полина подошла и забрала пакет.
— Повторяю, кто закончил, — ручку на внимание! Остальные продолжаем работать, — она задержала недовольный взгляд на нарушителях, которые, стушевавшись, вернулись к заданию.
…
— Урок окончен. Паша, подойди ко мне, пожалуйста.
Вырвавшись из клубка шуточной мальчишеской рукопашной, приглаживая ладонью неровную челку, к учительскому столу подошел худой мальчуган.
Оттопыренные уши сверху чуть заламывались вперед, в кнопочных глазах гуляла улыбка.
— Паша, ты вчера на уроке выходил, помнишь?
— Да.
— Куда выходил?
— В туалет, — улыбка начала постепенно съезжать с его лица.
— Точно в туалет?
— Да.
— Никуда больше не ходил?
— Нет.
— Точно нет?
— Нет.
— По записи с камер ты был в раздевалке.
— Да, был.
— Что делал?
— Куртку искал, там салфетки, у меня насморк.
— В автомате покупал что-то?
— Не помню, — нахмурившись, он отшагнул назад, губы сжались, и лицо приняло сосредоточенное выражение.
— По записи видно, ты что-то купил в автомате.
— Да, купил.
— Где карту взял?
— Это моя карта.
— Так. Придется домой к тебе сходить, будем проверять. Напомни, мама где работает?
— В полиции.
— Ммм… Что делает?
— Полы моет.
— А отец?
— Он дома строит… Летом. Зимой рыбачит и таксует.
— Когда они будут дома?
— Не знаю.
— Хорошо, я позвоню и договорюсь о встрече.
Первая смена закончилась. После репетиции предстоящего конкурса «Битва хоров», в котором неспособные к пению дети должны были радовать желающих верить в обратное родителей, Полина, прихватив стопку тетрадей, разместилась в методическом кабинете, чтобы заняться их проверкой. Нести домой тяжесть не хотелось. В голове, отвлекая и не давая сосредоточиться, крутилась незатейливая конкурсная песенка.
Входящий вызов.
— Здравствуйте, Полина Дмитриевна? Это бабушка Закира.
— Здравствуйте.
— Можно с вами переговорить?
— Я вас слушаю.
— Я всю жизнь проработала учителем начальных классов. Вы по какой программе ведете обучение?
— По установленной.
— Мне кажется, что ваша педагогика изобилует своеволием и самодеятельностью. Я делаю задания с внуком, он мне многое рассказывает.
— Я веду занятия строго по программе.
— Сомневаюсь.
— Что вы предлагаете?
— Мы будем переходить в параллельный класс, к другому учителю.
— Мне очень досадно, но это ваше право.
— Завтра принесем заявление.
Отложив смартфон, Полина нашла тоненькую тетрадь Закира, подписанную каллиграфическим, видимо, бабушкиным почерком, и положила ее вниз стопки.
«Так-так-так… Обидно», — прикрыв ладонью веки, она сделала вдох-выдох; замерла в этом положении. Затем не глядя откинула руку к телефону и, возвращая убежавшую резкость частым морганием, нашла нужный контакт:
— Алло, здравствуйте. Это Полина Дмитриевна — классный руководитель, вы сейчас дома? Тогда я подъеду, мне нужно с вами поговорить. Да, насчет Паши.
«Надо успеть выйти из школы до звонка, чтобы на перемене не попасть в поток засидевшихся детей, хаотично несущихся по коридорам».
Плотно уложив в сумку тетради, которые не успела проверить, Полина оделась и вышла из школы.
Дверь в квартиру открыл отец. Узнаваемые черты лица, манера речи и жесты, не хватает лишь Пашиной подвижности:
— Сюда можно повесить одежду, вот — тапки, проходите на кухню.
— Чай или кофе?
— Чай, если можно. Вчера произошла не очень красивая ситуация…
Отец, на удивление живо откликнувшись, открыл банковское приложение:
— Когда была покупка?
— Примерно в …-ть часов и …-ть минут.
— Вот, смотрите, в это время нет операций. Их в этот день вообще не было, потому что баланс нулевой.
— Паша, иди сюда. Вчера что-то покупал в школе?
— Да… Здравствуйте, Полина Дмитриевна.
— Где карту взял? Только не говори, что своей оплачивал. Я знаю, покупок не было.
— Мне друг дал.
— Какой друг?
— Из другого класса.
— Как зовут друга?
Мгновенно, не моргнув глазом:
— Толстопуз.
— Давай, колись.
— Нет, мне друг дал.
Полина:
— Значит завтра пойдем к другу. Как его фамилия?
— Не помню.
— Чебуреков попробуйте, — отец выразительно, словно сладко надкусывая, смягчал букву «ч». — Домашние. И вот, мужу передайте чебака. Отличный чебак, вяленый.
— Я не голодная, спасибо, — солгала она. Пообедать не удалось, и в ответ на гастрономические предложения в животе предательски забурчало.
— Нет, нет, попробуйте. Чай, чебурек, чебак. Все на букву «Чо». А какой сегодня день? Точно. Четверг! Ха! Тоже на «Чо», все сходится! — он в восторге удивился собственному открытию.
— Что сходится? — Полина, надкусив чебурек, запила его чаем.
— Все, что говорю. Я не обманываю, я разбираюсь — телевизор смотрю. Вы детей учите, а сейчас — не то время. Там, — он махнул рукой в сторону телевизора, — все расскажут, а интернет научит. В школу можно не ходить.
— Школа не только знания, это… — Полина задумалась, — … она в команде учит работать. Прогресс — дело коллективное.
— Учит, учит… Кого и мучит! Ха! Сейчас я вам все внимательно расскажу. У меня одноклассник был, отличник. Он и сейчас есть, в Москве живет. Квартиру купил. Знаете, во сколько он утром встает? В пять тридцать! А вечером домой приезжает? Полдесятого! Все время в дороге. У него одна радость — в супермаркет на выходные съездить, продуктов купить. Разве это жизнь? А у меня — чобак, чобурек… опять же — чотверг! — он, артистично ударяя в «Чо», сиял, охваченный собственными умозаключениями, — все есть!
— Прям все?
— Все, что нужно! А вы говорите — школа учит. Жизнь сама подкидывает толковые задания, нужно только их решать, а не увиливать:
— Паша, вынеси мусор, последний раз повторяю!
«Домой». Снова автобус, снова родительский чат — успела ответить только по неотложным делам, отбросив неважное.
Мало классному руководителю подготовки планов, проверки тетрадей, конкурсов и досуговой работы?! Технический прогресс преподнес еще один совершенный подарок — смартфон. Вещь небольшая, но каковы возможности! Если в прошлом, вышел из школы — свободен, то сейчас — не тут-то было! Смартфон превратился в сущую напасть — в неотступного, неумолимого Цербера, в обязательный коммуникационный травмат, подрывающий и без того шаткое душевное равновесие. Говорят, что не каждый физрук забивает, не каждый трудовик стучит и не каждый математик в школе что-то решает, но каждый педагог прекрасно знает силу вибрации собственного телефона.
Готовы планы, проверены оставшиеся тетради. За окном, наливаясь невидимыми лучами ускользнувшего за горизонт солнца, висит полупрозрачный месяц.
Входящий вызов:
— Полина Дмитриевна, добрый вечер, какое задание было по математике? Мы домашнюю работу делаем.
— Сейчас продублирую сообщением. Уже очень поздно, ребенок должен спать.
— Мы знаем, но у нас не получается, мы работаем.
Снова звонок.
— Поль Дмитриевна, это мама Антона. Почему вы меня игнорите? Я вам отправила сообщение, прошло несколько часов, ответа нет. Вы же знаете, у меня была операция, я плохо себя чувствую.
— Что случилось?
— Антон нервничает, мне кажется, у него проблемы с одноклассниками.
— Я не замечала, но присмотрюсь.
— Вы должны знать и быть в курсе дел. Я боюсь буллинга. Он очень чувствительный мальчик.
— Да, я знаю.
— Я вас прошу, пусть Антон находится под вашим пристальным вниманием.
— Хорошо, я поняла.
— Вы просто отговариваетесь, я по голосу слышу.
— Двенадцатый час, я очень устала.
— Как классный руководитель вы должны…
— Что я должна? Двадцать четыре часа быть на работе? Мой рабочий день давно закончился. Не звоните мне так поздно, пожалуйста. Я вас очень прошу. До свидания.
Телефон выключен.
На следующий день, на перемене, Полина против правил оставила свой класс:
— Паша, пойдем к твоему другу.
Войдя в соседний кабинет, Паша быстро обежал учеников пронизывающим взглядом. Полина заметила, что на мгновение он растерялся, не найдя полного ученика, но быстро сообразил и, выбрав круглолицего, ткнул в него пальцем:
— Вот он, Толстопуз!
— Ты — Толстопуз?
— Я не Толстопуз, — от перспективы получить обидное прозвище лицо мальчика в испуге перекосило.
На задней парте послышалось:
— Ха-ха! Толстопуз! Мальчуган обернулся и, нервно огрызнувшись, повторил:
— Я не Толстопуз!
— Ты карту давал?!
— Нет. Я вообще его не знаю…
Уроки закончились. Осознавая, что возможные варианты исчерпаны, Полина решила действовать на месте. «Мало ли».
— Паша, пойдем в раздевалку, посмотрим, где твоя куртка.
У входа в гардероб, подметая пол, топталась школьная уборщица, пенсионерка Алия. Ходили слухи, что она — бывший педагог и «тайный агент» администрации. Войдя в раздевалку, Паша тут же нашел свою куртку:
— Вот она.
— Позавчера ты долго искал. Почему?
— Забыл, где повесил.
На выходе они остановились:
— Паша, может тебя старшеклассники заставили?
— Точно, старшеклассники, — ухватившись за спасительную мысль, он продолжил:
— Они карту дали.
— Значит будем искать старшеклассников.
Алия отставила щётку в сторону, прислонив ее к стене, и поддела Полину ладонью под локоть:
— Полина Дмитриевна, можно вас на минутку.
— Да. Паша, подожди здесь.
Женщины отошли в сторону.
— Это я карту нашла. Она кивнула в Пашину сторону:
— Бедовый он. Дайте я с ним поговорю, я знаю, что сказать.
Паша вернулся от уборщицы в класс, обреченно встал рядом с учительским столом. Сознался — вытащил из кармана, шарил специально, искал деньги или карту; говорил насупившись, не поднимая глаз, натужно выдавливая из себя слова.
— Ты понимаешь, что так делать нельзя?
— Понимаю.
— Понимаешь, что это преступление, и в следующий раз тебя не простят?
— Понимаю.
— Деньги нужно вернуть.
— Да.
Молчание. В пустом кабинете — тишина. Кто-то, гулко топая и прерывисто гогоча, с криком «Я тебя взорву-у!» проскакал по коридору.
Взяв ученика за руку, Полина произнесла:
— Паша, посмотри на меня. О чем ты мечтаешь? У каждого должна быть мечта. Чего бы тебе хотелось?
— Я хочу… — он оживился, прищурил один глаз, задумавшись на мгновение, и вдруг выпалил: — жить в самолете!
Занавес. Ручки на внимание!
Полина вышла из школы.
«Нужно оформить акт посещения, отработать с психологом; наверняка, завуч будет вызывать. И не раз! Эх…»
Входящий вызов:
— Полина Дмитриевна, у нас чэпэ: четвертый «Б» остается без преподавателя. Она улетает срочно, мама заболела. Так что, с завтрашнего дня принимайте еще один класс. Пока временно, но будьте готовы к любому развитию событий.
— Понятно. «Так-так-так… ЧЭПЭ, ЧЭтвертый БЭ – точно все сошлось, — лучше бы я завтра об этом узнала, хотя бы вечер остался моим», — как никогда хотелось обыденного, бестелефонного и просто невыносимого Обломовского покоя.
Кроткое зимнее солнце терялось в силуэтах многоэтажных домов, наверху баскачил ветер, обнося пухлые облака серебряной данью. В стороне два младшеклассника с отвисшими до земли ранцами уткнулись в экран смартфона. «Тук-тук-тук, я — человек-паук», — тихо звенела детская мелодия.
«Так-так-так… я — человек-батрак», — вдруг откликнулось в голове. Ухмыльнувшись, Полина перекинула шарф и, обернув им шею, окунула подбородок в теплую шерсть: «Надо обязательно зайти в продуктовый, — я не в самолете живу».
Количество непрочитанных сообщений в родительском чате — двенадцать.
Еще почитать:
На скамейке
Август в ноябре.
Дом убийцы Фреда на отшибе
Кучубука
«
»
