Они притерлись друг к другу, научились жить. Принцесса, рожденная же в этом союзе, получала любовь со стороны отца и матери. Они могли не любить друг друга, но очень любили ее. Хотя, как позже успела понять Авэль – отец желал наследника, сына, а не дочь. Но жена его была еще молода, а потому «Первая Роза Королевства» — как любя называл король свою дочь, не стала разочарованием…
***
Наверное, как позже, уже оказавшись в заточении каменной, самой худшей тюрьмы – монастыря, думала Авэль: у человека, у любого человека есть в жизни какое-то помутнение.
Помутнение приходит лишь раз, такое сильное, что нет ничего, кроме одержимости, кроме пожирающего изнутри демона. Это как чесотка всех внутренностей сразу, когда готов выть и царапать свою кожу, сердце и душу – лишь бы облегчить этот недуг.
Отец Авэль поймал однажды такую болезнь, принявшую вид Герцогини Н. – жены одного из преданнейших друзей королевства.
Герцогиня Н. была воплощением всей женской красоты. С нее писали портреты художники, ей посвящали оды поэты, музой называли скульпторы. Она вся была сплетена из какой-то таинственной, нечеловеческой красоты, благословенная всеми мирами на тонкость и памятность черт.
Но у герцогини был серьезный недостаток – верность мужу. Она видела лишь его перед собою и становилась рядом с ним еще краше, в глазах ее рождался блеск любви. И это служило поводом для шуток среди неудачных поклонников, каждого из которых упорно не замечала Герцогиня Н. муж ее был обычным, имел множество шрамов, был не изящен в выражении слов, не писал стихов и, как сказал придворный скрипач короля:
молодец! ivan-romanov