— Она сказала искать её в каждой жизни, — бесцветно добавил Габриэл и отпрянул от Алекса.

Неподалеку располагалась, кремового цвета с причудливыми зелеными узорами, кушетка и Габриэл буквально упал на неё, больно ударяясь о подголовник. Он раскинул руки в стороны, укладывая их на подлокотники и, крепко сжал их пальцами, прикрыв уставшие глаза. Внезапно послышался характерный звук треска дерева и пришлось разжать ладони.

Алекс сел рядом на стул с мягкой бледно-коричневой подушкой и остановил взор на блеклом лице Габриэла, который в данный момент, вместо продолжения жизни, видел лишь зияющую чёрную дыру.

— Я не знаю, как жить дальше, — он положил ладонь на закрытые веки и подавленно сжал губы.

— У тебя есть цель, значит и желание жить, — слишком скептически и разумно говорит Алекс.

Габриэлу хотелось врезать ему и кричать о том, какую чушь он несёт, если не понимает его боль.

— Она взяла с меня обещание, — подавив первостепенный гнев, рассказал Гейб.

— Какое?

— Я должен искать её в каждой из её жизни, — с грустью ответил Габриэл и замолчал, больше не желая продолжать разговор.

Он жаждал тишины и получил её — Алекс бросил последний взгляд на него и направился к выходу из дома. Габриэл вспоминал все счастливые моменты, но от них сердце только сильнее крошилось под ребрами. Его взгляд упал в сторону окна.

Габриэл подошел к каждому из окон, плотно зашторивая темно-бордовыми портьерами стекло, и грустно погружался в желанную тьму, свободу от веселья. Хотелось дождя, чтобы не только он оплакивал свою любимую, но и земля. Он поправил кюлоты, которые почему-то начали спадать с его бёдер возможно из-за чрезмерной худобы, которая появилась за последние несколько дней. Габриэл подошёл к белому, с разными декоративными элементами, шкафу, доставая из него стеклянную бутылку, наполненную красной жидкостью – она была наполовину пуста.