Шумоизоляция этой панельной коробки позволяла мне слышать как друг поднимается на лифте и как под это мой сосед сверху смывает свой унитаз. Под звуки воды в трубах я слышу постукивания в дверь и крики друга: “Это я пришёл! Я кароче захожу!”

Я всё так же стоял в коридоре между кухней и ванной и молча ожидал когда он войдет и разуется. Мне с ним пришлось поздороваться, хотя я не люблю здороваться. Пока этот человек начинал шутливо со мной говорить и раздражать тем что он не может в данный момент увидеть моего настроения и подстроится под него, но я его не осуждаю, потому что сам так делаю. Свистящий чайник на очень маленькой кухни грубо заткнул друга, но ему всё равно он же чайник. Он не привык к моей относительно новой обстановке и задавал вопросы почему мне тут хорошо. Всё что я ему произнес в ответ, простую строчку из песни: “Нужно принять всё по своему любя”. Я сам не заметил как стал заложником квартиры и моей жизненной неполноценности. Секунда моих мыслей и чай уже готов, но пить чай я молча не собирался. Естественно у нас зародился диалог, который начал он:

— Так ты пойдешь на мой концерт в ДК, мы там будем играть сегодня вечером?

— А ты всё ещё там играешь, никакого прогресса… — с неудовлетворением сказал я.

— Ну как же, — воскликнул он, — не всё сразу… Я уже съездил записал альбом.

— Пойми, ты два года его не мог записать и выступал в этом ДК куда ходят школьницы, которые точно не имеют музыкального вкуса и танцуют под всё. Прими то что ты такой же безнадежный как и я, хоть ты имеешь навыки и возможно умение писать песни, мы с тобой заложники чувства удовлетворения и социальных норм.