— Чего? — в голосе правителя появилось недоумение.

— Все тираны боятся! За всеми однажды приходят они!

— Кто они?

— Американ…, — Маральный осекся, вдруг осознав, что этот кейс потерял актуальность.

— Может ты сам попробуешь?

— Я? Твои…

— Только ты и я, — пресек Император очередную истерику.

— Я готов сразиться с тобой в питье смузи! — выкрикнул оппозиционер.

— Боюсь, что смузи у нас больше нет, как и колы, бургеров, суши и картошки фри. Пищевые суррогаты в стране запрещены. Так что драка неизбежна, бей первым, — пальцы Императора проникли под шлем и расстегнули подбородочный ремень. Правитель стащил с головы каску, открывая редкую шевелюру и не тронутое морщинами лицо и, аккуратно, опустил ее на мраморный подлокотник. Он расстегнул фибулу и освободился от плаща, который словно оторванные крылья демона остался лежать на сидении. Затем пришел черед липучек бронежилета и Император остался в одном белоснежном кимоно, перепоясанным черным оби и сапогах. Правитель ступил на спину в лапсердаке верхнего из, уложенных в живую лестницу у подножия трона, олигархов. Послышалось натужное картавое кряхтение.

Внутри у Марального похолодело. В ботинке было тепло, но мокро. Неприятно хлюпало. Он судорожно пытался припомнить как сжимать кулак, секунда утекала за секундой, Император подбирался все ближе, а ничего толкового на ум не приходило. Оппозиционер глубоко вдохнул и выдохнул, как когда-то учил его делать в момент конфликта персональный коуч личностного роста. Крепко зажмурился и сработало! Он явственно увидел эмблему протеста: вскинутый к небу кулак, в мельчайших подробностях различив все хитросплетения.