Сверху раздался голос Оки:

— Знаешь что?.. К чёрту минет. Отвяжи меня.

Дерек вопросительно посмотрел на него снизу вверх. Оки передумал? Должно быть, разочарован? Внутри всё протестовало против такого поворота, однако мужчина послушно поднялся на ноги и дёрнул цепи ­— они исчезли.

Оки мимоходом растёр запястья, на которых остались чёткие тёмно-красные ссадины, шагнул к Дереку — и обнял его за талию. От неожиданности мужчина замер. Вновь удивлённо заглянул Оки в глаза: они были чёрные как тьма и одновременно живые, они смотрели в ответ.

— Всё нормально?

— Не знаю, как-то… странно.

— Тогда давай для начала так, — юноша потянул Дерека за руку со скальпелем, прижал лезвие к своему боку и надавил. Оно вошло безо всяких усилий.

При виде капель крови, побежавших по белой коже, мужчина расслабился. «Так» было привычно, и это успокаивало.

Ещё один поцелуй. Ещё один порез. И ещё. И снова.

Наконец Оки изящным движением опустился на каменный пол, лёг, вытянувшись, и при виде контраста этого восхитительного бело-окровавленного тела с грубыми угловатыми камнями Дерек окончательно потерял голову. Он уже забыл о том, ради чего это всё, о том, что было раньше и что будет потом, ­— он просто бухнулся над Оки, опёршись ладонью на холодный пол, и продолжил вгонять лезвие в бледную кожу, а также целовать, кусать, лизать красные дорожки, тыкаться лицом в тепло тела, в его запах, смешивающийся с головокружительным запахом крови, хватать губами что придётся, стараясь насладиться сразу всем.