Поджав губы, царский сын решил зайти, с другой стороны.

— Тебе сестру не жалко?

Царевна переглянулась с драконом.

— А ты на жалось не дави, — пробасил дракон.

— Нет, ну, серьезно. Сколько она уже в таком виде? Год?

— Царевич, ты тут воду не мути. Заклятье снимется не тогда, когда она даст свое согласие, а когда я разрешу.

— Ты же явно не хочешь, чтобы твоя сестра досталась какому-нибудь типичному царевичу, что посадит ее в замке и заставить детей один за другим штук надцать нарожать? – сменил тактику царевич, обращаясь к дракону. — Ты же не хочешь, чтобы из нее сделали предмет интерьера? Чтобы она была вынуждена подчиняться самодуру? Не хочешь? Не хочешь, чтобы ей изменяли, унижая ее женское достоинство и гордость?

— Говоришь ты красиво, но как я могу тебе верить на слово? Даже, если сейчас ты говоришь правду, никто мне не может гарантировать, в том числе и ты, что не изменишь своим словам. По собственному примеру знаю, что люди способны менять свое мнение. И это не говорит о них, как о плохих или лжецах. Нет. Со временем, просто все меняется. Ты по-другому начинаешь смотреть на вещи.

— В твоих словах есть правда, царевна. Поэтому предлагаю тебе сделку, лишь только ты заметишь, что я плохо отношусь к твоей сестре, что она стала со мной чахнуть, ты в тот же миг сможешь ее у меня забрать. А за моральный ущерб твоя сестра получит полцарства.

Дракон с царевной переглянулись.