–Я никого не выкидываю. Я сокращаю роли. Я переписываю их.
–Так что с ней?
–Правду. У неё не будет детей, целители донесли мне это. Нервная жизнь при Артуре, пара полученных где-то в этот же период переохлаждений, постоянные переживания, недоедание и недосып сделали её, и без того слабую, бесплодной. К тому же, между нами, она дура. Даже если она и кого-то родит каким-то чудом, мне это не будет опасно.
–И поэтому ты можешь поступить так с моей женой? Она одна, кого ты выкидываешь?
–Я не выкидываю! – Мелеагант устал объяснять. – Повторяю! Я просто не пишу…не пишу всего. Ты знаешь правду, она знает правду, я знаю её…
–Но после, когда будут поколения других, когда вырастет Мордред, когда вырастут твои дети, её забудут. Так? – с горечью, потухнув во взгляде, уточнил Уриен.
–Это не та правда, которая нужна будущему. Я и про себя многое не пишу. Я перекраиваю себя, но не могу же я себя стереть. Я на троне!
–Так? – повторил Мори.
–Её не забудут, она…– Мелеагант осёкся. Он встретил взгляд своего друга.
–Какая же ты сволочь! – промолвил Уриен с ненавистью, и, что хуже того, с отвращением, ибо ненависть – сестра любви, а отвращение победить куда сложнее. – Ни я, ни Моргана, ни наш сын боле не останутся здесь! Ни на минуту! Ты такая же скотина как Артур, а может быть и хуже!
С этими словами, Уриен круто развернулся и зашагал к выходу.
–Уриен! – Мелеагант предпринял попытку окликнуть его, остановить, но знал, что граф не обернётся. Во власти Мелеаганта было остановить его стражей, задержать силой, но тогда это значило бы абсолютный конец дружбе.