В то утро понедельника я обещала больше не целовать тебя и в то же утро его не сдержала…

Это именно та история ненависти, переродившейся в любовь. Я ненавидела его, не ценила, не хотела иметь с этим человеком ничего общего. Не зная его, делала поспешные выводы, фыркала, как дикий зверь при виде его. Порой рычала ни за что, срывалась по пустякам, хотя он этого не заслуживал. Он не заслуживал моей грубости. Защитная реакция. Панцирь, который ты сбросила слишком поздно. Но я тогда еще не знала, что настолько сильно полюблю этого человека. Не знала, что обрету тебя, такого чуткого, но запутавшегося в своих же мыслях.

— Я должна тебя ненавидеть…

— Тогда ненавидь меня.

— Не могу. Могла бы, но не могу, — плача и утыкаясь в теплую грудь, сказала ему я.

Это был тот день, когда я потеряла все. Потеряла часть своей души. Я на себе ощутила эту поговорку «имея — не ценим, а, потерявши, плачем». Скажи ты это раньше, месяцем ранее, мне было бы не так больно. Сама бы отпустила тебя. Но стало слишком поздно. Я доверилась и привязалась к тебе. Обещала себе больше этого не делать, но вновь совершила эту ошибку. В тот злополучный вечер я пыталась запомнить в нем все: руки, одежду, в которую он был одет, выражение лица, скулы — все, что не хотела забывать. Я впитывала как губка. Ты продолжал держать меня за руку, не хотел уходить. Но стоило мне закрыть глаза хоть на минуту, я видела перед собой его лицо, измученное, поникшее, заплаканное. Он был для меня глотком свежего воздуха. Когда ты ушел, из груди словно вырезали бо́льшую часть моего сердца, оставив ту часть, которая может легко переступить эту страшную черту и стать тем, кем нельзя было становиться. Так было, и я не хотела возвращаться к тому чувству, я больше не хотела желать другим страдания, пытаясь прижечь рану в груди.