Филипп, сидевший в кабинете доктора, уже ни на что не надеялся. Он перестал верить в то, что однажды, собравши все свои силы в одно целое, он встанет из этого кресла и выбросит его на помойку.  Цена этого времени теряет свою надежду.
Открылась дверь, вошел доктор. В руках у него была папка с результатами анализов Филиппа.
— Ну что, доктор? сколько ещё времени я буду прикован здесь? — спросил отчаявшись Филипп.
— Нисколько — ответил доктор.
— Как это? Что это значит? — удивился Филипп.
— Твои ноги готовы идти уже давно. Ты не готов.  Проблема не в ногах, а в твоей голове.  Чтобы ходить, мозг должен получить сигнал — сказал доктор.
— То есть, я могу ходить? Могу встать отсюда? — с надеждой спросил Филипп.
— Именно так, парень.  У тебя должно быть очень сильное желание пойти. Я желаю тебе скорейшего выздоровления — сказал доктор.

Или не теряет? Доктор дал Филиппу надежду, о которой за столь долгое время он стал забывать.  Казалось бы, человек должен хвататься за жизнь обоими руками.  Но здесь, спустя несколько лет в инвалидном кресле, Филипп потерял всякую надежду на положительный исход его истории.  С каждой попыткой пошевелить ногами, ничего не менялось, а надежда уходила всё дальше с каждым разом.
— Мне как будто сейчас подарили ещё одну жизнь — подумал Филипп.

И ведь правда, цена этой жизни — время. Чудеса ждут своего часа.
Филипп возвращался домой с совершенно другими эмоциями. Теперь, когда ему подарили надежду и новую жизнь, в его голове механизм стал работать по-другому.
Вот только разделят ли эту новость с ним домашние? Разделит ли её Нина, которая только что узнала страшную тайну, которую хранил Петр столько времени.
Тайна, которая окутала тьмой не только душу Петра, но и весь особняк.  Тьма, которая поглотила Петра, стала душить каждого в особняке день за днем.
Лили пошла открывать двери.
— Филипп? как дела? — спросила Лили улыбнувшись.
— Хорошо, спасибо, Лили — ответил Филипп.
-Надеюсь доктор на этот раз дал тебе хорошие новости?
— Очень. Я могу ходить, Лили. Могу встать отсюда.
—  Замечательно! Я поздравляю тебя, Филипп — обрадовалась Лили.
Поднявшись наверх, Филипп решил навестить Нину, которая была в своей комнате.
Он постучал в её дверь, но в ответ была тишина.
— Вышла что ли?  — подумал Филипп.
Снова постучал.  Нина открыла дверь.
— Филипп?
—  Ты долго не открываешь, всё хорошо? — спросил Филипп.
— Да, всё в порядке. Как ты? Что сказал доктор? — спросила Нина.
— Доктор сказал мне очень хорошие новости. Я могу встать отсюда. Мои ноги могут ходить — радовался Филипп.
Нина, удивилась, попытаясь улыбнуться, она сказала:
— Это же прекрасно
— С тобой точно всё нормально? Ты очень странно выглядишь.
— Да, всё в порядке. День просто выдался напряженным, нужно немного отдохнуть, и я буду в норме — сказала Нина.
— Хорошо, тогда я не буду мешать тебе, отдыхай, увидимся -сказал Филипп.
— Увидимся.
Можно ли вечно хранить тайну? Голова — это копилка не только для воспоминаний, это ячейка, в которой человек хранит всё, начиная от того, чем ежедневно делится с окружающими, заканчивая тем, что никогда никому не открывает.  Нине было очень тяжело разделить с Филиппом его радостную новость, так как она понимала, что эта радость, совсем скоро сменится болью, за воспоминания о прошлом.
— Столько лет ведь прошло. Может не стоит сейчас говорить это всё ему? — думала Нина.
Она понимала, что должна была сказать, ведь этот секрет — один из ключей к нормальному отношению между братьями.  Да, их отношения были очень сложными, и с каждым выплеском гнева Петра, они лишь усугублялись, но когда-нибудь, должен наступить момент, который сгладит это.
Вечером, в двери Нины снова кто-то постучал.
Открыв двери, она увидела на пороге Петра.
— Мы можем поговорить?
— Заходи — сказала Нина.
— Ты там говорила, что как только получишь ответ на свой вопрос, уйдешь из этого дома — сказал Петр.
— Да… но я пока не знаю, как сказать об этом Филиппу. Ну, о том, что я уйду.
— Не говори. Я не просил тебя уходить.
— Ты сейчас хочешь, чтобы я осталась?
— Сама ведь говорила о том, что этот ребенок в тебе нуждается. 
— Он и в тебе нуждается — сказала Нина.
— Я никогда не дам ему то, что он хочет. Можешь обвинять меня в этом сколько угодно. Я лишь могу дать ему свободу. Но в обмен, хочу попросить тебя кое, о чем.
— Ну?
— Оставь это между нами. Я не хочу разрушать память о своей жене, также, как и не хочу разрушать Филиппа. Он оправился от этой истории. Пусть все так останется.
— Ведь он заслуживает знать — сказала Нина.
—  Если скажешь, ты не разобьешь ему сердце, ты разобьешь его. Вдребезги.
— Хорошо, а ты? Что будет с тобой? — спросила Нина.
—  У меня есть дела, связанные с работой. Я уеду на неделю. Надеюсь тебе хватит времени привести этот дом в порядок — сказал Петр.
Нина, засмеявшись, сказала:
— Тоже надеюсь.
В этом доме разрушилось не одна история любви. Первой, стала любовь хозяина этого дома, Семёна Васильевича, и его жены — Илоны, матери двух братьев. Второй — стала история Петра и Ларисы, которая также закончилось в этом доме. Третьей историей — стала история Филиппа и Лизы, и она тоже закончилась в этом доме.
Этот дом поглотил 3 истории любви. Сможет ли он возрадить спустя столько лет, хотя бы одну историю любви в этом доме?
Впервые, за столько лет, никто не смог ни на шаг сдвинуть Петра со стороны тьмы. Пока не пришла она. Только Нина, не смотря на то, как бы над ней не издевался Петр, смогла доказать ему, что не всё в жизни решается с помощью кулаков. Что слова тоже имеют свою ценность и цену.
Впервые, спустя столько лет, Петр прислушался к словам Нины. Он уехал из особняка, и позволил Нине дать ребенку то, чего ему никогда не сможет дать он — любовь.
На следующее утро, в особняке царила тишина.  За столько лет шума, криков, бесконечных разборок и ссор, страха, впервые стало очень тихо.
Сегодня тот самый день. День рождения хозяина этого дома — Семёна Васильевича.
Лили поставила его фотографию на столе, в гостинной, рядом стояли свечи.
— Это ваш день, Семен Васильевич. С Днём рождения — сказала Лили.
Все собрались на завтрак.
 — Впервые в этом доме так тихо — сказал Филипп.
— Да, тихо — ответила Нина.
Страхи постепенно начинали развеиваться. Миша не дергался и не оборачивался, ожидая прихода Петра.
— Наконец-то он не придет — думал мальчик.
Нина и Филипп за столом смотрели друг другу в глаза.