Так как матери не было, никто не мог усмирить его. Друзья разъехались, либо отдалились, новым людям он не доверял, особенно девушкам. Пообещав не прожигать себе руки, Павел достал наждачку и, примерно за три дня, лишил себя всех линий на руках и ногах.
Но тут П встретил чревовещателя, искусного пародиста голосов… П вспотел, покраснел, а потом выследил его в темноте двора и поколотил. Конечно, молча, П и без того не любил говорить, поэтому, обед молчания был для него не очень сложным.

Уже давно в ходу были телефоны, различающие и пальцы хозяина, и его голос. В скором времени появились и те, модненькие аппараты, способные угадывать по сетчатке глаза, кто перед ними. П был в смятении. «А вдруг, меня схватят, разденут, да или просто сбросят очки и утащат всего меня через беглый взгляд? Нет, маски недостаточно. Скоро телефоны и запахи будут различать».

Он улыбнулся при мысли об запахах, ведь вспомнил вонючие носки отца. Потом мысль привела его к матери и к её набору шитья. После одной ночи работы П начал тренироваться ориентироваться на слух, ведь он зашил себе веки. П считал, что этого недостаточно, ведь веки и расшить можно, но ничего дельного не выдумал.

П прекрасно жил одним слухом. Ему было с детства приятней и уютней в тени, он не стеснялся бродить по ночам наощупь. Тьма казалась ему не просто вязкой, она грела его, как тёплое воздушное одеяло, под которым он спал с головой. Тьма напоминала ему о жизни до жизни, так он говорил своим друзьям в прошлом. Он не знал, что это была за жизнь, возможно, просто утробные воспоминания из-под подсознания, но он любил вызывать их в своей памяти, потому и бродил по городу с улыбкой.