Глухие рыдания душили, судорожными всхлипами вырываясь из горла. В череде монотонного писка прибора проскочил лишний звук и экран выдал череду странных кривых. Тонкий пальчик дрогнул, еще один, узкая ручка слегка сжала широкую ладонь мужчины. Алекс вздрогнул, впившись взглядом, в бледное лицо, отчаянно ища хоть какие-то изменение. Но все оставалось по-прежнему, ему уже стало казаться, что это был всего лишь сон. Бред, вызванный бессонными ночами, дикой усталостью от бешеного темпа работы, в которой он пытался спрятаться от своего горя. Он создал себе новый ритм жизни, чтобы не сойти с ума.  Каждый день после безумного дня, он вымотанный как черт ехал не домой, а сюда в больницу. В эту палату, к этой кровати, к этой женщине. Ставшей смыслом его жизни. Его мир сузился  до размеров этой палаты, в которой неподвижно на кровати лежала его любимая. Говорят, что когда один из истинной пары умирает, второй не может прожить долго и вскоре уходит  следом. Когда сам, когда просто сгорев от  тоски. Наверное, это правда. Сейчас, когда Кристина находилась в коме, Алекс чувствовал,  будто сам не жил, а просто существовал. Ему казалось это все сном. Одним сплошным кошмаром и самое страшное, что он не мог проснуться. В один день, почти потеряв любимую и друга. Он думал, что сойдет с ума, увидев Кристину, в крови, зажатую в искореженной машине. Поваленное дерево, на которое напоролась BMW, слетев вниз в глубокий кювет, насадившись на ствол как на шампур. Пробило лобовое стекло, оторвав пассажирское сидение, прижав им как прессом  тело девушки к смятой двери салона сзади. Сильные повреждения внутренних органов, открытый перелом ноги, пробитое обломком железа легкое, сотрясение мозга. Трое полицейских оттаскивали его от груды металла, в которое превратился автомобиль, что бы он не мешал спасателям и медикам извлекать тело Кристины. Заку повезло, он умер, мгновенно вылетев через лобовое стекло,  сломав шею, а иначе его ждали все мыслимые и немыслимые муки ада, попади он в руки Алекса. Уже в больнице сидящему у операционной мужчине, офицер полиции сообщил о случившемся с Питером. Алекс не придумал ничего лучше, чем позвонить Марку. Омега влетел в больничный коридор реанимационного отделения с зареванным лицом и огромными глазами полными ужаса и безумной тревоги. Узнав у Алекса о состоянии Кристины, со всех ног помчался в палату Питера из которой не выходил неделю, пока тот не пришел в сознание и врачи под клятвами всем святым не заверили парня что с альфой все будет хорошо. После этого Марк каждый день привозил горячую домашнюю еду, презрительно фыркая на больничную баланду. Неизменно приходил к палате Кристины, оставляя порцию для Алекса, силой заставляя того есть.