Дверь закрылась. Слезы текли сами, кожа после его жестоких ласк горела огнем. Сколько прошло дней с его последнего визита я не знала, в комнате не было часов, а плотные черные шторы не пропускали солнечный свет. Поэтому что сейчас ночь или день я не имела понятия. Только по визитам надсмотрщиков приносивших мне еду я примерно представляла, что нахожусь здесь дней восемь, а может и больше. Несколько раз мне позволили принять душ, предложив на выбор несколько комплектов довольно похабного сменного белья, больше подошедшего для грязного борделя. Поэтому от них я сразу отказалась, выбрав самые скромные из возможных вариантов. Среди предложенного была так же пара платьев, на которые даже смотреть было тошно. Но я и под страхом смерти не рассталась бы с футболкой Алекса это была единственная вещь, которая давала мне силы, не позволяя сойти с ума.  Ткань еще хранила его аромат и это был мой последний кусочек счастья. Все остальное время проходило в ожидании прихода моего мучителя. Я где то читала что ожидание боли хуже, чем  сама боль, и человек страдает в десятки больше. В какой-то момент я уже стала молиться, что бы он пришел и все это, наконец, закончилось. Лучше бы он меня убил. Выносить это было уже нестерпимо, ожидание давило, выжигало изнутри, уничтожая. Страшно не знать, что с тобой будет. Это не стерпимо больно оставаться во власти  неизвестности. В очередной из таких страшных дней, когда отчаяние почти взяло надо мной верх, в замке повернулся ключ и на пороге возник Зак с довольной ухмылкой.