«Как ты заметила, мне тут не рады». «Ну, ты уж за всех-то не говори»,- она подмигнула. «Шалашовка, надо тебе, так выйди и ебитесь хоть за дверью, нам-то не мешайте»,- вновь заговорил самый грубый из троих, но в его голосе почти не слышно было характерной «пьяности». «Ооо, кто-то уже трезвеет, наливай скорее, догонять надо», — сказал сидящий напротив, тоже заметивший протрезвление собутыльника. Женщина же, не обращая внимания на высказывания в свою сторону, плавно и пластично спустилась со «второго этажа», и, с импульсом от толчка сзади чьей-то рукой, устремилась всем своим телом прямо на него. Оба они вылетели из купе, и дверь за ними захлопнулась. Он хотел было что-то ответить, но стоял в ступоре от непонимания, как только что бухущий в стельку мужичок почти протрезвел. Она улыбалась. Прижавшись к нему, всматриваясь в его удивлённое и нахмуренное лицо, начала гладить его по груди и медленно вести рукой вниз. «Да подожди ты»,- он легонько оттолкнул её от себя. В ответ на это она лишь продолжила вызывающе улыбаться и медленно стала приближаться к нему вновь. «Чего ждём? У тебя дружки за углом?» — ей, кажется, нравилась возможность существования ещё нескольких крепких ребят, готовых, так сказать, прийти на помощь. «Да нет…» — он опешил ещё сильнее от такого напора, «…Просто пытаюсь понять, что это было…». «Уф, говоришь как новенький»,- она продолжала подходить ближе и уже опять почти прижалась к нему. «Новенький? Что значит новенький? А ты, что ли, старенькая?». «Сладкий, может уже прекратишь задавать вопросы, м?» Он вновь оттолкнул ее, только уже жёстче. «Мне нужны ответы». «Яяясно, ты ещё хуже, чем эта алкашня. Приходи, как кровь от башки вниз отольёт»,- сказала она, закатив глаза, развернулась и обиженно ушла обратно к себе. «М-да уж, спасибо”.