В тревожном ожидании я простояла у стойки ресепшена до шести утра. Моя смена должна была вот-вот закончиться, когда в зал спустились итальянцы. Одни.

-Спасибо за отдых,-сказал мне Риккардо и отдал ключ от номера,-За Джона расплатимся с директором.

Они ушли. Я видела, как итальянец, пришедший в зал ночью, в дверях обернулся и всё с такой же с насмешкой посмотрел на меня.

Минут через десять после их ухода с улицы пришёл дядя. Не дав никому из нас заговорить, он приказал Дейву:

-Убери номер.

-Что?-переспросил он.

-Убери номер,- повторил дядя,-Немедленно.

— Я не уборщик!-возмутился Дейв.

-Мне без разницы,-отрезал дядя,-Уберись и всё, с остальным я сам разберусь.

Дейву пришлось идти. Я последовала за ним.  Дейв меня отговаривал, говорил, что сам со всем разберётся, но я упрямо не хотела верить в собственные страхи и пошла в этот чёртов номер.

На полу комнаты была кровь. Красная полоса тянулась через весь номер и скрывалась за дверью ванной. В самом начале дорожки была пара грязных следов, будто кто-то пытался убежать. У меня зарябило в глазах. В панике я сорвалась с места, добежала до ванной комнаты и распахнула дверь.

В ванной лежал Джон. Его глаза были приоткрыты, на них ещё стекала кровь из огромной дырки на лбу. На белом лице застыла маска ужаса. Руки лежали на стенках, будто Джон принимал ванну.  Он был мёртв.

У меня началась истерика. Помню, ударилась спиной о стену. Меня ухватил Дейв. Я закричала. Я кричала, кричала и кричала, плакала, билась, вырывалась из чьих-то рук. Всё напряжение, скопившееся за ночь, вырвалось наружу, и я не могла остановиться. Возможно, это кажется глупым-получить нервный срыв всего лишь из-за трупа, но мне было страшно. Люди, убившие Джона, всю ночь были рядом со мной, они могли застрелить меня, Дейва, уборщицу в любой момент. Что было бы, если бы я не позволила забрать Джона? Я бы лежала тут же, в ванной? Что будет, если я расскажу полиции, они убьют меня?