Ледяной порог.

— Он сумасшедший, какая нахрен мигрень?

— Да всё с ним нормально, серьезно, я же вижу.

— Кто ты мать твою такая? Учить меня вздумала писака без образования?

— Он говорит о трепанации. По-твоему нормально мальчишку этим пугать? Отвечай ублюдок!

— Я полицию вызову.

Александр лежал на крыльце. Санитары крутились вокруг в попытках поднять его, но всё тщетно. Вообще-то он даже не сопротивлялся, просто медицинские работники нынче хиленькие. На помощь выбежали еще несколько мужчин. Вместе они подняли молодого человека и благополучно запихнули его в одиночку. Цветы там росли из всех возможных щелей, а Моцарт благословил своей симфонией заблудшую душу. Таблетки не вылечат это дитя. Ему нужна свобода, природа, открытое пространство, где лживая сторона жизни посылает сладкие-горькие видения. В четырёх стенах ему болит.

Дорогой дневник, трепанацию отложили на пару дней. Джордж, сукин сын, прогнал писательницу. Но она ночью приходила. Сказала, что напишет ещё немного. По-моему она влюбилась. Если я полюблю её в ответ, то мы поженимся сразу, незамедлительно. Я расскажу её правду.

Александр Дэймон Пэтш закрыл дневник и засунул его под подушку. Затем он снял с себя маску глупейшего создания и направился к прикроватной тумбочке. За ней, в стене, виднелся крохотный зазор. Парень потянул на себя небольшую плитку и она легко отвалилась. Ловкие пальцы выудили из потайного отсека крохотный блокнотик.