Вновь тишина спустилась в этот бар. Димасик задумался о всех передрягах, из которых они вышли, о всех битвах, которые выиграли. Он часто задумывался о том, что было если бы он не родился Левореформатором, а обычным человеком с обыкновенной рутинной повседневностью. Устроила бы его такая жизнь? Спросив себя два года назад, он бы дал утвердительный ответ, но сейчас, попробовав кусочек того о чём размышляет, он не знает ответа. С прекращением войны, он потерял какую-то важную часть себя.

— Может с ним что-то случилось? — обратился Толясик к Димасику — Сначала звонок и призыв в это место, а теперь он опаздывает почти на час, хотя сам назначил и время.

— С ним-то? Ты, наверное, шутишь? Только если не… — Димасик замолчал на пару секунд, а потом продолжил — Нет, этого не может быть, с ним всё в порядке.

— Что ты хочешь сказать под «этим»? — подвинув стул поближе к Димасику спросил Толясик.

— Ничего, забудь. Я хочу лишь сказать, что не надо допускать подобных мыслей.

— Эй, ты же подумал о возвращении Праворадикалов, так ведь?

— Я не думаю, что это возможно, мы разбили их два года назад, я самолично видел смерть их единственного лидера.

— Ты же помнишь, что для нас смерть — значит немного другое, чем для людей?

— Они не смогли бы выбраться из Лимба, лишь единицам это удавалось.

— Как насчёт перерождения? — беседа окончательно поглотила интерес Толясика, и тот продолжил — Если бы появился новый Праворадикал, что вполне вероятно, то это довольно веская причина вызывать нас, разве нет?