2

Надо мною склонилось отвратительное лицо старика. Наполовину лысый, с разметавшимися по узковатым плечам жидкими прядями длинных волос, он ощерил маленькие острые зубки. Старик напоминал маленькую злобную куклу. Меня осенила догадка:
— Хронос?
Старик захохотал и указал острым пальцем в бок. Я обернулся. Передо мною предстала громадная машина. Крутились и вертелись тысячи колес и шестеренок. Самое громадное колесо — колесо времени — вращал Хронос, злобно при этом хохоча и с остервенением продолжал вращать колесо.
— Нет! Остановись! — кричал я, но он продолжал делать свое дело, не обращая внимания на мои вопли. Скоро я должен был вылезти с другой стороны машины в виде пюре. Я громко закричал.
— Он пришел в себя, — я услышал мягкий женский голос. Элина! Это она, как настоящий ангел! Мне казалось, что я простился с ней в своей прошлой жизни. Я приподнялся на локтях и слабо улыбнулся Элине.
— Элина, что случилось? — сдавленным голосом спросил я.
— Тебя серьезно ранил один из разбойников, полтора месяца ты не приходил в себя. Мы думали, ты умрешь…- она взяла меня за руку. Ее тепло передавалось мне. Я сжал руку Элины.
— Кажется, мне приснился Хронос…
— Ты бредил. Ну и как же выглядел Хронос?
Вспомнив мерзкого старика, я рассмеялся. Боль неприятно отдалась в боку. Я потрогал бок под одеждой — рану залатали накрепко. Я вскочил со своего ложа, но Элина мягко уложила меня обратно.
— Не нужно, Мистраль, ты еще слишком слаб.
— А ты? — я с сочувствием посмотрел на нее. — Как ты выжила за эти полтора месяца без меня??
Элина улыбнулась, но улыбка казалась вымученной:
— Почему ты думаешь, что я не смогла бы выжить без тебя? Нас подобрали кочевые охотники. Вульфард и его жена Эрмоара. Все это время мы находились с ними. На улице зима, все в снегу… Но не это самое страшное…
— Что?? — я снова сделал попытку вскочить, но Элина снова уложила меня, прикрыв до самых глаз медвежьей шкурой. Элина приложила палец к губам и снизила голос до шепота:
— Сейчас идет вражда между папой, Григорием 7, и королем Генрихом 4…
— Ну так и что! — хмыкнул я. — Зачем мне лезть в средневековую политику?
— Церковь уже раскололась на католическую и православную…
— А тем более еще не хватало лезть в религию! — недовольно сказал я. Элина вздохнула, очевидно, ее усилия были тщетны.
— Зря ты всегда пренебрегал гуманитарными науками, в частности историей, — вздохнула Элина. — Я к тому, что мы сейчас в 11-м веке, мы сместились на век назад…
Мне казалось, что я бледнею, как меловый камень. Хронос неумолимо вращает колесо вспять.
Я чувствовал себя Тристаном, встретившимся со своей Изольдой. Мне хотелось снова взять Элину за руку, но я не сделал этого. Я молча смотрел на нее. На ореол ее волос, в котором отражались блики огня. Хотелось продлить эту минуту, хотелось чувствовать себя больным. О, Хронос, зачем ты крутишь колесо, остановись же! Я думал о том, что есть вещи поважнее романтических минут. Что я лежу здесь, больной, а Хронос продолжает делать свое дело и скоро вместо орлов начнут летать археоптериксы и все мы исчезнем с лица Земли. Но в любом случае, если я покажу сейчас безрассудную отвагу и пойду куда глаза глядят, а потом свалюсь где-нибудь в снегу, легче от этого никому не станет, а Хронос порадуется. Я обреченно вздохнул и поплотнее закутался в медвежью шкуру.
Скрипнула дверь, вошли люди. Они напоминали животных с человечьими головами, потому что были замотаны в звериные шкуры. Люди поприветствовали меня и кинули к огню несколько подстреленных птиц. Элина начала ощипывать птичьи тушки. Вода в здоровом котле начинала закипать.
— Этим людям ты обязан жизнью, — сказала Элина.
Я искренне, по-человечески, поблагодарил охотников. Слабость давала о себе знать, я погрузился в сон.