…….зол на ребят — воспитанники из Славянской трудовой колонии. Хорошие ребята. Дружи с ними. Учись. Ну, всего хорошего. Счастливо доехать! Он слабо пожал мне руку и быстро ушел.

 — Дядя! крикнул я громко, когда фельдшер выходил из ворот. Он, должно быть, слышал мой голос, но не обернулся. Спазмы душили горло. Навертывались слезы. Ноги дрожали. Я застыл на месте, недоверчиво глядя на колонистов. И сразу началось наше знакомство. Рыжий подросток, которого звали Королем, подошел ко мне и будто невзначай наступил мне на ногу, развязно напевая и глядя в сторону, но я не подал виду, что мне больно. Затем Король без спроса потрогал посеребренный набор самоделкового казачьего пояса. Я глядел на него исподлобья. Мне запомнилась его нахальная, самодовольная улыбка, веснушчатое лицо, облупленный нос и красные волосы на голове. Остальные ребята — их было человек пять — тоже подошли ко мне и, шушукаясь, стали осматривать меня. Вероятно, я выглядел смешно, потому что колонисты смотрели на меня с нескрываемой иронией. Я слышал их едкие замечания:

 — Нарядился казаком. Кугутенок!

 — А шапка ему идет, как свинье чересседельник…Ха-ха-ха! 

На мне была черная барашковая кубанка с красным верхом и синими галунами из скрученных шнурков, сиреневая рубашка, суконные, с зелеными кантами, галифе и грубые крестьянские сапоги. Это яркое «оперение» и было причиной насмешек надо мной, а вскоре и яблоком раздора среди моих новых знакомых. Король снял с меня шапку.