— А он не расплавится?

— Да нет же глупыш, все будет в порядке

— И когда же операция?

— В пятницу

— Ты уже согласилась? Не могла со мной посоветоваться?

— Я не думала, что ты так отреагируешь

— Просто я хочу, хоть как-то принять участие в твоем выборе запихнуть себе в мозги железяку

— Мне нужно это для работы!

— Ладно, прости, я понимаю

— Спасибо Джо, я тебя люблю

— И я тебя. Пойду закончу работу

— А я пойду вздремну

Они разошлись по комнатам, Джо знал, что Эмма проспит часов шесть, а работа никак не шла, и он решил сходить в бар.

Бар находился в двух кварталах от дома. Пригород радовал глаз одинаковыми кремовыми домами, здесь было мало рекламных щитов и вечно снующих машин. Вдоль тротуара возвышались деревья, от жары их листья отдавали запахом пластика, но все же они шелестели на ветру, почти как настоящие. Джо шел, слушая шелест листьев, как вдруг его слуха коснулся посторонний звук. Звук исходил от рабочего с огромными манипуляторами оранжевого цвета вместо рук, легкий скрежет исходил с каждым его движением. Рабочий шел по противоположной дорожке тротуара.

Джо отчего-то схватил приступ отвращения, лишиться рук, променять их на инструменты, как же он обнимает жену… ребенка? Рабочий устало взглянул на Джо своими дешевыми огромными искусственными глазами, в которых сузились линзы автофокуса. Джо передернуло от этого взгляда, лицо рабочего истерзано операциями и тяжелой работой не выражало ничего, кроме боли, спину рабочего увенчивали шарниры, вкрученные прямо в позвоночник, торчащие из-под футболки, через полчерепа рабочего тянулась пластина, ярко мерцающая на солнце. Джо ускорил шаг, что б хоть как-то отделаться от взгляда рабочего.