Когда Антоний покинул дом, Клеопатра встала с ложа и, немного пошатываясь, подошла к столику, на котором лежала небольшая шкатулка.
  Только что она испытала невероятные ощущения, которые давала близость с крупным, могучим и властным мужчиной. Казалось бы, можно закрыть глаза и накануне приближающегося сна предаться воспоминаниям о недавних мгновениях в объятиях Антония.
  Но принцесса все же чувствовала, что ей чего-то не хватает. Более того, она даже знала – чего.
  Положив шкатулку возле ложа, она кликнула слуг и велела привести к ней молодого красивого раба, которого она недавно купила на невольничьем рынке. Трое крепких слуг быстро убежали и вскоре привели этого раба. По знаку Клеопатры с него сорвали всю одежду, а руки и ноги крепко скрутили веревками. После чего юношу довольно грубо швырнули на ложе принцессы. 
  Слуги удалились. Клеопатра с любопытством разглядывала обнаженное тело невольника. Сложен он был прекрасно, хотя иначе, чем Антоний. Если квестор Цезаря был подобен Геркулесу, то этот скорее походил на Феба-Аполлона. Потом принцесса без спешки скинула с себя одеяние, скользнула на ложе и прижалась всем телом к связанному юноше, с удовольствием ощутив его возбуждение от ее объятий.
  Но произошло совсем не то, чего он ожидал. 
  Рука принцессы нащупала нож, который она до этого вынула из шкатулки, и совершила молниеносное движение, умело надрезав рабу жилу на шее. Тут же брызнул фонтанчик крови. Юноша несколько раз дернулся, а потом затих. Он был мертв.
  Клеопатра жадно приникла ртом к надрезу, с наслаждением втягивая в себя свежую кровь. Насытившись, она оторвалась, встала с залитого кровью ложа, подошла к зеркалу и стала стирать чужую кровь с лица влажным, пропитанным благовониями полотенцем. 
  Потом она вновь кликнула слуг, велела им унести труп, сменить белье на ложе и стереть с пола все, что на него натекло.